Чеканя шаг, идут молодые потомки наших солдат, защитивших мир от фашистской чумы. В их руках - Знамя Победы и уфимского Бессмертного полка. Во всех районах города прошла эта федеральная акция.  Вместе с другими уфимцами - школьниками, учителями, представителями администраций и депутатами - с особым трепетом встречают Знамя ветераны, семь десятилетий назад самоотверженно сражавшиеся за то, чтобы оно возвысилось над Рейхстагом.

Связистка Таня

Долгий жизненный путь Татьяны Константиновны Колесниковой длиною в 96 лет богат на события и испытания. 

…1942-й год. Вся страна, не жалея сил, трудится  у станков, на полях, в цехах. Завязывается узел  Сталинградской битвы,  ставшей переломным моментом в борьбе с захватчиками.   

- Была отправка добровольцев в войска, - вспоминает она. - Меня,  как комсомолку, вызвали в военкомат  прямо с поля. К тому моменту на фронт ушли и муж, и старший брат.  

Частям, сражающимся на берегах Волги, жизненно необходимы были связисты.   Осваивать эту специальность молодой женщине пришлось уже на месте, она поступила в распоряжение 43-го зенитно-прожекторного полка.  Так стала связисткой Таней.

 - Город был полностью разрушен. Бои шли практически непрерывно.     Фашисты наседали, авиация «утюжила» так, что солнце застилало.  А жили   в землянках…  Поблажек нам, девушкам, не было. Помню, как командир отделения обучал меня премудростям связиста.  Было смешно: залезал на столб и просил ему подать кусачки. Я ему: «Нате, старший сержант!». А он бросает и  снова просит. Опять подаю. Спрашиваю потом - в чем же премудрость и слышу в ответ: «В армии надо отвечать «Есть подать кусачки!». 

Не пощадила война и нашу героиню.  Восстанавливая очередной разрыв провода, она попала в оптический прицел снайпера.  В грохоте канонады даже не услышала выстрела, лишь только почувствовала тепло от крови. Сил хватило на то, чтобы позвонить своим и попросить о помощи.  После месяца, проведенного в госпитале, она снова встала в строй уже в составе войск Карельского фронта. 

- Еще через некоторое время нас отправили на восток. День Победы  мы встретили в пути. По прибытии в Хабаровск стало ясно: будем воевать с Японией. Но только я сошла с поезда, как вновь открылась рана. Меня комиссовали. А на «гражданке» волею случая попала в бригаду железнодорожных рабочих, да так и осталась. Укладывать рельсы - не женское дело, но пригодился опыт перетаскивания огромных телефонных катушек. Время было нелегкое, зато дружба и взаимовыручка помогали всегда.  

Защитил страну Кормилец  

…Когда началась война, Григорий Кормилец, как и многие его сверстники, написал заявление в райком комсомола с просьбой отправить на фронт. Из Уфы эшелон умчал будущих бойцов в город Энгельс. А в конце ноября новобранцам выдали обмундирование и отправили в Подмосковье, во Внуково, в 25-ю воздушно-десантную бригаду. В августе 42-го их корпус, преобразованный в 41-ю гвардейскую дивизию, отправили на передовую. 18 августа они вступили в бой близ станции Клетская. «Мы были еще мальчишки, и в первый раз оказались в таком  пекле. Нам было жутко от вида убитых, раненых… До сих пор перед глазами - картина, как бомбят наш эшелон, как под огнем гибнут товарищи. После налета «мессеров» мы шли форсированным маршем до Дона, взяли станцию с ходу, приняли бой и держали оборону…  Горело все - металл, земля, Волга…».

Григорий Иванович перелистывает свой дневник… Бои на Украине. И он не может говорить спокойно - сейчас снова там, в Дебальцево, где когда-то воевал, идут бои, гибнут люди, взрываются снаряды… Не укладывается это в голове.

…«Когда освобождали юг, жители встречали нас, как родных. Можно было зайти в любой дом, делились кто чем мог. Хлеба, конечно, было мало, нас угощали мочеными яблоками, их вкус помню до сих пор».

Еще Григорий Иванович  вспоминает о встрече с союзниками-американцами. 

- Это были в основном  темнокожие ребята. Мы над ними немного по-дружески подшучивали… Менялись вещами, обычно они предлагали нам фирменные зажигалки».

Победу встретил в Линце, что под Веной. Радость была  невероятная. В те дни постоянно играли полковые оркестры - марши, вальсы. 

В октябре его демобилизовали, как трижды раненому полагалось ехать домой. Там своего героя с нетерпением ждали семья и девушка… 

О Победе 

узнала первая

Перебирая в памяти эпизоды своей богатой на события жизни, Вера Бобронникова ничего бы не хотела изменить в ней. В ее судьбе отразилась история миллионов советских людей, отвоевавших у фашизма свою Родину.

На черно-белых снимках военной поры -  молодая черноволосая девушка. Тогда она носила необычную фамилию - Жосан.

- Молдавская, - отвечает она на  мой вопрос,  - нездешняя.

В 1941-м ей шел 21-й год.

- Пожилые люди догадывались, что война будет, - говорит моя собеседница, - но молодежь не верила. 

С 5 июня 1942-го она ведет свой счет… Через два месяца водитель полуторки  Вера Жосан в составе 357-го  авиабатальона  попала в Сталинград. 

Раскаленный воздух и маленькие белые домики, которые вскоре превратились в руины.

-  Немцы бомбили каждые 15 минут, - рассказывает Вера  Яковлевна, - а в промежутке между налетами мы доставляли на аэродром бомбы со складов городка Камышин, подвозили их к «кукурузникам», которые могли приземляться где угодно. Фашисты их очень боялись. 

Когда всех мужчин отправили на передовую, девушкам пришлось осваивать новую профессию - радисток.  Жили в землянках, которые копали сами, на землю  стелили сухую траву, на нее бросали шинель и укладывались на ночлег. В гильзы из-под патронов наливали керосин. Было голодно: в день давали по полкуска хлеба и ложку сахара. 

- Сколько погибло наших солдат в этой мясорубке! - продолжает наша собеседница. - Мне повезло выжить. В составе 357-го батальона мы оказались сначала в Германии, а закончили войну в Австрии. 9 мая я дежурила, и вдруг в эфире стало необычно тихо. Я первая узнала о победе, разбудила всех, было всеобщее ликование.

Война определила и женскую судьбу нашей героини: Петр Бобронников, боевой летчик, сделал ей предложение.

И снова в бой...

- С детства любил стрелять, - рассказывает Джавид Кузеев. -Помню, как всем классом ходили в клуб, а потом уже сами построили тир в пришкольном дворе. И вот тогда я твердо решил - стану военным. Поступил в Томское артиллерийское училище. На последнем курсе меня перевели в Ростов-на-Дону. Выпуск пришелся на 1941 год...

12 июня прозвучала тревога, дали приказ: «Направляться на запад, не выходить на шоссейную дорогу, не заезжать в деревни и города, ничего с собой не брать, кроме оружия». 

- А у меня был чемодан с комплектом новой одежды: шинель, брюки, рубашка, сапоги и даже белье.  Передвигались преимущественно ночью лесными тропами. Так прошли всю Украину, Белоруссию. 

21-го числа остановились в глухом лесу. Ночью лег отдыхать, укрылся шинелью и заснул...

А на следующий день в четыре часа утра всех поставили на ноги. Командир полка объявил: «Уничтожив все договоренности, немецкие войска вошли на территорию Советского Союза, наша задача - встретить врага  огнем».  

В перерывах между атаками бойцы готовили пушки, обновляли окопы, кормили лошадей. А если наступало затишье, играли на музыкальных инструментах, пели любимые песни, вспоминали Родину. 

- Войну заканчивал на 1-м Белорусском фронте, участвовал во взятии Берлина. Второго мая вражеский гарнизон, наконец, сдался. Однако на этом война не закончилась. Нас направили в сторону Эльбы: нужно было добраться туда раньше американских войск. Бои длились вплоть до 8 мая: не помню, ел ли, спал ли... 

Сопротивление еще не сдавшихся вражеских войск оказалось довольно сильным. День Победы Джавид Кузеев встретил на берегу Эльбы.

- Поскорее хотелось вернуться домой. Но до февраля 1946 года пришлось оставаться в Германии. Наконец, дали «добро». По пути, в Бресте, на границе с нашей Родиной, сделали остановку: весь эшелон вышел и повалился на снег, обнимали деревья, поздравляли товарищей... Мы были счастливы что победили, остались живы, и уже совсем скоро сможем поделиться радостью с нашими родными и близкими. 

Как Рыбаков 

целый взвод спасал

На фронт Михаил Рыбаков попал в 17. Поэтому его предвоенная биография может уложиться лишь в несколько строк. Родился в 1926 году в деревне Репьевка Бирского района. Затем состоялся переезд в Уфу, на Ахтырскую улицу. А там время размечалось по паровозным гудкам, и все впереди казалось ясным, как полотно железной дороги. 

Потом пришла война, и пришлось сразу повзрослеть. С войной он встретился в Латвии, где велись ожесточенные бои за Елгаву. Продолжались они с 28 июля до середины октября, а если следовать календарю боев 16-й немецкой армии, оборонявшей город, то даже до 26 октября 1944 года. За один из эпизодов этой многомесячной схватки Михаил Иванович Рыбаков был награжден орденом Славы III степени.

«…тов. Рыбаков М.И., личным примером увлекая бойцов на подвиг и разгром врага, первым ворвался  в траншеи противника, закрепился и из своего ручного пулемета отразил две контратаки немцев численностью до двух взводов пехоты, при этом уничтожил 27 немецких солдат, чем дал возможность своему взводу продвинуться вперед и закрепиться на выгодных рубежах», - так описан его подвиг в официальном приказе о награждении. Всего несколько строчек, за которыми сложно увидеть общую картину происходившего. Овладев в конце июля левобережной частью Елгавы, наши войска были смяты неожиданными контратаками, и только 6 августа вновь бросились на штурм города. Действия Михаила Рыбакова спасли его взвод от уничтожения и позволили закрепиться на подступах к укрепленному городу.

А ровно за месяц до конца войны Михаил был отмечен еще одним орденом Славы. На этот раз за уличные бои в Кенигсберге, где его ранили в голову, но поста своего он не покинул. После войны Михаил Рыбаков связал свою жизнь с уфимским заводом аппаратуры связи, где и проработал без перерыва 42 года.

Польша - Уфа - Маньчжурия

Марие Ивановне Трус 26 января исполнилось 90 лет. Несмотря на столь преклонный возраст, ветеран сохранила прекрасную память. Пока мы беседуем, ей дважды позвонил сын.

- Не забывает? - киваю на трубку телефона.

- Что вы! Постоянно приходит, заботится, если лекарства какие нужны - покупает. Ну, а дочь и внучка со мной живут.

На фронт жительница Чесноковки ушла еще девчонкой. Ее призвали весной 42-го. Всего месяц, проведенный в учебке, - и на передовую.

- Там, под Харьковом, было очень тяжело, - вспоминает ветеран, - представьте, необстрелянная девчонка, в компании таких же молодых бойцов. Только сержанты нюхали порох. Под постоянным огнем приходилось рыть землю, укрепляться, устанавливать орудия. У нас была обычная 45-миллиметровка. Ее снаряды даже не всегда пробивали броню «тигров». Правда, эти танки появились позже, осенью. А страшнее всего были наши «катюши». Как завоют, как полетят над нашими головами!

Мария со своим полком дошла до западной Польши. Двигалась бы и дальше, но была ранена - осколком ей повредило руку. Не успела вернуться в строй, как их часть сняли с позиций.

- Когда нас отправили на восток, мы все гадали: куда едем? Проехали Москву, родную Уфу (покинуть поезд и повидаться с родными не разрешили). Наконец, Хабаровск. Тут мы все поняли: идем на самураев. Выгрузились. Заслушали обращение Сталина по радио. Пошли вперед, нас постоянно обгоняли танки и автомашины. Все-таки у нашей армии тогда уже много техники появилось. Но я не долго воевала в Маньчжурии, - вспоминает Мария Ивановна.

После тяжелейшего ранения вернулась в Уфу и первым же делом… устроилась на работу!

Мария Трус вышла замуж, родила и воспитала двух детей. Теперь с удовольствием возится с внуками.

Хрупкая, но смелая 

Просидев десять часов у двери в военкоме, Нелли добилась своего: ее все-таки отправили на фронт. Из-за ее рвения, целеустремленности и упрямства комиссия поддержала четвертую попытку девушки за последние полгода. По предыдущим был вынесен категорический отказ врачей, которые отмечали, что кандидатка слишком хрупкая и маленькая - росту 148 см, а веса - всего-то 40 кг. Как такую отправлять? 

Шел июль 1942 года. 19-летняя Нелли Гаврилова в составе девичьего эшелона отправилась из Уфы на Дальний Восток, в город Биробиджан. Там она окончила школу младших авиаспециалистов и стали работать на большом предприятии, выпускающем продукцию для военных. Опыт работы в этой отрасли, к слову, у нее уже был - работа на моторо-

строительном заводе. Так что обучение в целом далось легко, а после него уфимку направили в Краснознаменный истребительный авиаполк. 

Приходилось нелегко - все силы отдавали работе. Все понимали, какая серьезная на их плечах лежит ответственность. А ведь где-то там, в центре боевых действий, сражался ее муж. С ним она встретилась снова только после войны. Нелли, потеряв связь с родными, уехала жить к подруге в село Залесское. Там-то благодаря ее письмам домой и нашел ее супруг.

- Мы хорошо знаем, что такое война. И потому сегодня, находясь на пенсии, хотим жить в мире, ценя каждую минуту, - признается ветеран.