 |
РУБРИКА "ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ"Муравьи на подоконнике
 - Игорь Валерианович, как реаниматолог до мозга костей стал предпринимателем?
- Случайно. Если вы помните, в начале 90-х годов в медицине сложилась достаточно критическая ситуация: не было медикаментов, аппаратуры, расходных материалов. Деньги были, но купить все это было настоящей проблемой. Естественно, у врачей возникали конфликты с начальством, но все понимали, что конфликтовать может каждый, а вот попробовать достать лекарства... С этого все и началось. Сначала мы сами организовали закупку медикаментов, но по каким-то причинам они не дошли. Тогда пришлось создавать собственную фирму и через нее начинать поставку в больницы.
Мне это дело казалось временным. Но потом меня делегировали в американскую фирму по поставке инсулина в Уфу - на базе 21-й больницы тогда разрабатывалась программа "Диабет" - и я стал представителем этой фирмы. При этом продолжал работать в реанимации, но постепенно времени на это оставалось все меньше и меньше, и я сделал выбор в пользу бизнеса.
- Сегодня тому, как заработать первоначальный капитал, как открыть свое дело, учат в вузах. А у кого учились вы?
- Мы учились все вместе, друг у друга. И потом, я ведь работал у американцев и там проходил достаточно серьезную учебу. 70% знаний мне давало общение с коллегами, с теми, кто начинал свой бизнес раньше. Так было проще. Ну и большой процент сводился к случайностям, к методу проб и ошибок. Он, как правило, срабатывает эффективнее, чем расчеты.
- Как часто возникало желание вернуться обратно, в родную больницу?
- Достаточно часто. Как правило, если с кем-то из родственников, близких случалась беда. Доверяешь ведь всегда своему отделению, и когда оказываешься в знакомой атмосфере, с теми ребятами, с которыми работал, с их проблемами, годы начинают тянуть обратно.
- А кто ваши близкие? Остается ли время на общение с ними?
- Моя семья - это жена и дочка. Первые четыре года, когда бизнес только начинался, они меня почти не видели. Тот самый уставной капитал пришлось собирать полгода, еще два года я был занят на двух работах: реанимация давала деньги для семьи, иностранная фирма - на собственное предприятие. Когда оно открылось, тогда же и родилась моя дочь. Я бывал дома по 4-5 часов, да и то далеко не каждый день, и нашей семье очень помогала теща. А я знал, что у меня есть дочь, и иногда ее видел, чаще спящей... Сейчас ей уже 14 лет. Это взрослая и очень хорошая девочка. Я теперь не такой занятой, у меня намного больше свободного времени, и мы общаемся чаще.
- Так чем же вы сейчас заняты?
- Четыре года назад, когда я возглавлял Ассоциацию организаций предпринимательства в республике и занимал достаточно статусную позицию, при этом ведя фармацевтический бизнес и производство порошковых красок, вдруг возникло ощущение: а для чего это? Гонка ради гонки - уже не интересно. Ради статуса? Конечно, у каждого человека такие амбиции существуют. Но я попробовал и выяснил, что это не мое. А что мое - так и оставалось неясным.
И тогда я поставил перед собой задачу составить структуру капитала, которая функционировала бы, приносила бы доход с минимальными затратами личного времени - не более 20% от всего рабочего времени, которое выделяется человеку. Задача была не бросить бизнес, не бросить политику, а выйти с сохранением возможности войти обратно. На реализацию этого плана ушло два года, и я своего добился.
Два с половиной года я посвятил путешествиям - меня с детства это притягивало. Мне довелось пожить у пигмеев, с бушменами, уходить на Амазонку с индейцами, ночевать на плавучих островах индейцев на озере Титикака. Все эти путешествия связаны с риском, там можно надеяться только на себя. Байкал, Чукотка, Камчатка - все это тоже мной пройдено. Сейчас я готовлю еще одну очень серьезную и интересную экспедицию.
С бизнесом связей я не порвал, как и хотел. Часто выступаю консультантом для различных фирм.
- Когда я пыталась найти о вас информацию, вся она обрывалась на Ассоциации. Вы сами, сознательно прервали этот статус публичного человека?
- Да, хотя уйти было достаточно сложно - убеждали еще поработать. С другой стороны, я твердо знал, что нет ничего постоянного. И теперь вижу, что те, кто пришел в Ассоциацию после меня, работают очень хорошо, ничуть не хуже. А может, и лучше.
- А насколько для вас было знаковым возглавлять Ассоциацию?
- До этого я никогда раньше не был общественным человеком. Самая моя большая общественная должность была - физорг в группе, еще во времена студенчества.
Поэтому я не знал, что это такое, с какими проблемами могу столкнуться, чем должен заниматься. Но работа была интересной и полезной. В результате я начал представлять, что такое госуправление. Кроме того, у меня принципиально в лучшую сторону изменилось представление о чиновниках. Я начал понимать те рамки, в которых они находятся, увидел среди чиновников очень порядочных людей, искренне болеющих за дело.
Сам я в полном смысле чиновником не был, но мне приходилось тесно с ними общаться: были сложные переговоры с правительством, когда возник риск повышения арендной платы в Уфе, когда встал вопрос о ставках по вмененному налогу, упрощенной системе налогообложения. Вместе с Робертом Вагаповым, который курировал тогда предпринимательство, мы готовили целый ряд нормативно-правовых актов. Это и бюджетное финансирование, и программа поддержки развития предпринимательства. Приходилось решать и множество частных, более узких вопросов в городах и районах республики. С тех пор у меня укрепилось убеждение, что один в поле не воин.
- Какое время в вашей жизни можно назвать самым светлым?
- Любое время - оно и светлое, и темное. Парадоксально, но очень теплые впечатления остались от работы в реанимации, несмотря на весь негатив. Очень хорошо мне было в спасотряде, в котором я работал врачом на добровольных началах в течение 12 лет. Это была одна из лучших спасслужб в России, она выработала хорошую систему подготовки спасателей. Тогда ведь в отряде только несколько человек были штатными, все остальные - добровольцы. Ребят вывозили на подготовку, где давались и навыки медицины, и приемы спасения в самых сложных условиях. Сейчас простой человек, если он не спасатель, не доктор, не военный, редко сможет оказать первую помощь.
Кстати, о реанимации в самолете, за которую я получил "Человека года". Я не знаю, чем все закончилось бы, если бы не мужчина, который мне очень помогал. Я не знаю его имени, мы друг другу не представлялись, но он явно с медицинскими навыками, хотя не думаю, что он врач. В одиночку я бы не справился...
- Вы часто вспоминаете свое детство?
- Совсем не часто.
- А можете рассказать о самом первом в жизни воспоминании?
- Ммм... Муравьи на подоконнике. Мы жили в коммунальной квартире, в цоколе. Девять квадратных метров на четверых. На подоконнике ползали муравьи. Я клал им немножко хлеба и смотрел, как они, такие маленькие, тащат такой здоровенный кусок. Меня это удивляло.
- А почему вы решили поступать в мединститут?
- Вообще-то я собирался в военное училище в Ленинграде. У меня дядя был военный, я к нему очень хорошо относился. Но меня забраковали - была травма ноги. И в институт я поступал с планом, что четыре года отучусь и уеду в военно-медицинскую академию в Куйбышеве. Но проучившись, втянувшись в эксперименты, переговорив с ребятами, решил остаться. Понял, что я в первую очередь врач, а не военный.
- Кем мечтает стать ваша дочка? Совпадает ли это с тем, чего вы хотите для нее?
- Я для нее хочу только счастья. А каким образом оно возникнет, знает только она. Просто пока не представляет, думает. Это нормально. Я считаю, что до
21 года человек должен познавать и учиться делать. А после этого - учиться не делать - ради выбранного приоритета. Иной раз посмотришь: очень талантливые люди не добиваются успеха только потому, что они пытаются делать все, что угодно. В 80% случаев нужно говорить: нет, это я не буду делать - чтобы сосредоточиться на главном и иметь возможность формирования цели. На первом этапе всегда идешь за общими целями, сначала всегда важен доход, статусность. А дальше возникает ощущение: с деньгами не так хорошо, как плохо без них. И начинаешь разбираться в себе. Не случайно среди желающих пойти в те же рискованные экспедиции - множество успешных бизнесменов, которые имеют возможность жить в дорогих отелях. И поразительно, насколько это надежные люди, готовые к дискомфортным условиям и умеющие получать удовольствие вне зависимости от той ситуации, в которой находятся. Есть один очень солидный человек, известный. С ним, бывает, сидишь вечером, у палатки, и он говорит: давайте, ребята, устроим сегодня вечер персидской поэзии. И начинает читать Низами, Хайяма, Рудаки. Читает сначала в подлиннике, потом дает поэтический перевод, а потом и дословный, и все это накладывает на историю. А когда горы, костер - это очень впечатляет. Вот, говоря о темных временах, есть замечательная фраза у Омара Хайяма: "Мы источник веселья и скорби рудник, мы вместилище скверны и чистый родник". Лучше не скажешь. В каждом человеке проявляется и одно, и другое.
Оксана КУЗЬМИНА |
|
 |
