Прогулки с филокартистом по старой Уфе

9. Ушаковский парк

Вернемся теперь к началу Центральной улицы, южным концом своим когда-то упиравшейся в литые ворота Ушаковского парка. Парк был одним из излюбленных мест отдыха горожан, виды его представлены на открытках всех без исключения уфимских издателей.
"Собственно город Уфа, или главная и большая часть его, хотя не отличается особенно красивыми постройками и численностью больших каменных зданий, но расположена правильно, изобилует садами, что, особенно летом, придает городу живописный вид. "…" Ушаковский парк, расположенный около кафедрального собора, занимает 11 дес. Он устроен Д.С. Ушаковым, в бытность его уфимским губернатором в 1868-1873 годах" (Губернский город Уфа // Памятная книжка Уфимской губернии на 1878 год. Сост. В.А. Новиковым и Н.А. Гурвичем. Уфа, 1878).
Первые годы своего существования Ушаковский парк имел вид запущенный и захолустный, поэтому в 1884 году городская дума провела ряд мероприятий по его благоустройству. Здесь "посадили 143 березки, отремонтировали изгородь и проходные кресты-вертушки, а также музыкальный павильон. В парке требовалось провести ряд работ по укреплению почвы, так как из-за покатости территории и отсутствия водосточных канав вода за последнее время обнажила корни деревьев, которые стали плохо расти, и единственный куст сирени "портят пасущиеся в парке козы". Всё это придавало парку "пустынный вид", хотя здесь были эстрада, качели, площадка для детских игр; была отремонтирована ограда, представляющая собой деревянную решетку на столбах высотой в 2 аршина, окрашенную масляной краской светло-шоколадного цвета с отводками темного оттенка"1.
К началу XX века парк утопал в зелени - об этом можно судить и по многочисленным открыткам того времени. Здесь даже был открыт городской питомник, откуда по предложению губернатора Н.М. Богдановича в 1897 году начали продавать саженцы деревьев частным домовладельцам, пожелавшим "для пользы города" озеленить городские улицы.
Самым популярным "открыточным" парковым сюжетом был, конечно, вид на входные чугунные ворота с фигурными решетками - мы видим их на почтовых карточках Ефимова, Блохина, Германа, Дворжеца, Св. Евгении. Наиболее удачный снимок поместил на своей открытке В.П. Колмацкий - с бравым городовым при усах и шашке.
На всех открытках ворота изображены снаружи, лишь в издании Суворина - изнутри, из глубины парка. Над воротами - вывеска электро-театра (кинотеатра) "Мир". Многие уфимцы хорошо помнят его под именем "Идель". Афиша на воротах - "Лотерея-аллегри", та самая, сыгравшая столь заметную роль в жизни М.В. Нестерова: "И вот как-то была назначена в городском Ушаковском парке лотерея-аллегри. Разыгрывались, кроме вещей обычных, пожертвованных за ненадобностью купцами, разными дамами-благотворительницами, бурая корова, велосипед и еще что-то заманчивое. Скуки ради и я пошел в парк, и на лужайке, где продавались билеты, где была большая толпа жаждущих выиграть корову, вдруг остановил свой взор на двух незнакомых, не уфимских (уфимских-то я знал поголовно) барышнях…
Мое внимание было всецело поглощено ими. И, как на беду, не у кого было спросить о них, разузнать что-нибудь. И я, позабыв о лотерее, обо всем, стал зорко высматривать незнакомок - так они мне нравились, особенно высокая. Когда мне удавалось стать поближе, смотря на нее, мне казалось, что я давно-давно, еще, может, до рождения, ее знал, видел. Такое близкое, милое что-то было в ней" (Воспоминания. 1940 г.). Это была первая встреча художника со своей первой любовью, будущей женой - Марией Ивановной Мартыновской.
В советские годы название парка поначалу приобрело стандартное для того времени звучание ЦПКиО, а после Великой Отечественной войны парк получил имя Александра Матросова. Уже скоро 30 лет, как парк носит другое имя, но для большинства уфимцев он по-прежнему "парк Матросова". В памяти тех горожан, кому ныне за пятьдесят, сохранился его светлый трогательный образ - с парашютной вышкой, каруселью, бильярдной, цирком-шапито, летним кинотеатром "Идель" (изображен на открытке меццо-тинто Сокрайшефсовета)…
Памятник Матросову (скульптор Л. Эйтлин) в какой-то мере был символом Уфы 1950-х - 1960-х годов. Об этом говорят, между прочим, и многочисленные почтовые открытки тех лет с его изображениями. Образ вчерашнего подростка с трудной изломанной судьбой, отдавшего свою жизнь Родине, оказался удивительно близким миллионам людей. "Понемногу я начинаю понимать, каким образом Советское правительство смогло поднять весь русский народ, такую многонациональную страну на борьбу против агрессора. В Советском Союзе, может быть, больше, чем где бы то ни было, смелость и героизм почитаются как высшая добродетель человека… Как-то я увидел на фюзеляже самолета написанную большими красными буквами фамилию "Матросов".
- Кто это? - заинтересовался я.
Все страшно удивились, что я ничего не знаю о подвиге этого простого русского парня, посмертно удостоенного звания Героя Советского Союза. Закрыв грудью амбразуру немецкого дота, он дал возможность своей роте продвинуться вперед" (из воспоминаний Франсуа де Жоффра, летчика полка "Нормандия-Неман").
В 1993 году к нам в экспедицию приехал один из корифеев отечественной археологии - профессор Ю.А. Заднепровский. Инвалид войны с ограниченной подвижностью рук, затрудненной речью, он восполнял физическую ущербность блестящим интеллектом и поистине неукротимым холерическим темпераментом. В тот небольшой промежуток времени, который удалось выделить для знакомства с городом, Юрий Александрович попросил прежде всего проводить его к памятнику Александру Матросову. В безлюдном парке он подошел к постаменту, отдал земной поклон, стал что-то говорить… Ко мне профессор вернулся с мокрым от слез лицом. Потом, в поле, у костра, Юрий Александрович рассказал, как под Ленинградом во время рукопашной он лицом к лицу столкнулся в окопе с немецким автоматчиком, который в упор выпустил в него всю обойму. Слепая случайность войны невольно заставила его испытать то, на что наш Матросов пошел осознанно… боюсь, мне трудно выразить свои чувства словами.

Журнал "Уфа" // Виталий ФЁдоров