Прогулки с филокартистом по старой Уфе

ГОРОД НА ГОРЕ

Путешествуя по Башкортостану с помощью старинных открыток, мы с вами за минувший год побывали в кумысном краю - в Белебее, Давлеканово, Раевке, поднялись вверх по Уфимке, посетили башкирские степи, полюбовались красотой гор Южного Урала, от истока до устья с заездом в Белорецк, Стерлитамак, Бирск, Мензелинск проследовали по красавице-Агидели. Лишь Уфа осталась в стороне - мы лишь обогнули по воде "уфимскую подкову" - полуостров, образованный Белой и Уфимкой, на котором и расположен наш город, да окинули его взглядом с высоты птичьего полета.
Теперь наступила пора совершить настоящее путешествие по Уфе начала ХХ века, проводником в котором вновь послужат почтовые открытки - ведь их намного больше, нежели посвященных всей губернии, вместе взятых! Чтобы было интереснее, используем открытки всех эпох - от дореволюционных до современных. Пригодятся и фотографии Степана Стивы 1920-х годов, и "коричневая" московская серия меццо-тинто Сокрайшефсовета (был и такой орган в бывшем СССР!), и бесчисленные выпуски артели "Труд" 1950-х-1960-х годов, и цветная круговерть открыток 1970-х - вплоть до сегодняшнего дня.
Сначала мы просто оглядим город из-за реки Белой, затем переправимся по плашкоутному мосту, поднимемся вверх по Большой Казанской улице, обойдем со всех сторон кафедральный Воскресенский собор и Соборную мечеть - два духовных центра Уфы. Неспешно пройдемся по другим улицам - Центральной, Александровской, Большой Успенской, Пушкинской, Ильинской, Воскресенской, потолкаемся на Торговой площади, заглянем в парки - Ушаковский, Видинеевский, Случевский, посетим и окраины - Старую Уфу, Труниловку, Архиерейку, Нижегородку, выйдем на вокзал, на Сафроновскую пристань ... В добрый путь!
Каков же был наш город на рубеже веков? Обратимся прежде всего к воспоминаниям современников. Сергей Яковлевич Елпатьевский, известный врач, писатель-демократ, участник революционного движения, живший в Уфе в ссылке в 1880-х гг., пишет об Уфе с теплотой и мягким лиризмом: "Город был тогда, 45 лет назад, тихий, задумчивый, ласковый. Тянулись улицы, заросшие травой, и было видно поле, куда выходили они. А на улице домики одноэтажные, реже двухэтажные, с садами и садиками, где пышно росла сирень, жасмины, георгины, - низенькие домики с окнами, с запиравшимися на ночь ставнями с железными болтами.
Город обтекала чудесная Белая с голубоватой прозрачной водой, самая радостная река, какую я видел в России, и с другой стороны текла, вливаясь в Белую, сумрачная Уфимка. С высокой Случевской горы открывалась бесконечная зеленеющая даль лугов, переходивших в ковыльные степи, а с утесистого Чертова городища вставала за Уфимкой смутная даль ощетинившихся темных лесов, тянувшихся к Уральским горам.
Захолустным, стародавним, давно забытым центральной Россией веяло от города.  Почта, в особенности зимой, приходила не часто и не всегда аккуратно; местной газеты не было, и новости московских газет теряли значительную часть своей новизны, пока доходили до Уфы. Увозил последний пароход труппу актеров, играющую по летам в городском саду, увозил последних запоздавших кумысников, навигация закрывалась на долгую зиму, и в городе становилось совсем тихо вплоть до первого радостного свистка с реки весной, когда город бежал встречать первый пароход.
Жизнь была тихая, ушедшая внутрь, жизнь промежду себя".
В отличие от С.Я. Елпатьевского, известный русский писатель и библиограф Сергей Рудольфович Минцлов едок и саркастичен. Совсем другой предстает перед нами Уфа в его дневниковых записях!
"Бродил по Уфе; осматривать в ней, собственно говоря, нечего; дома в большинстве, т.е. вернее - за редкими исключениями, сплошь деревянные. Зелени в городе мало, но есть парк; грязь в изобилии, снег с улиц, конечно, не счищают, и потому одна сторона их до сих пор покрыта грязным слоем толстого льда в весьма исковыренном виде, а другая - солнечная - суха и пылит во всю ивановскую. Особенно изумительно грязна Губернаторская улица - она залита жидкой грязью, и перейти через нее нечего и думать. Дважды был вынужден проехать по ней и пролетка вязла более чем на четверть аршина.
Большая часть улиц еще ждет мостовых; во дворах горы навоза и мусора; из каждых ворот текут болота, так что даже по солнечной стороне приходится то и дело перебираться через лужи. Город дорогой - цены на все выше петербургских по причине отсутствия местных производств" (Уфа. Дебри жизни. Дневник 1910-15 гг.).
Что ж, сколько людей - столько и мнений. Доверимся же фотообъективу - на старинных открытках мы увидим и величественные храмы, и убогие домишки, и мощеные улицы, и непролазную грязь, и романтические уголки, и неприглядные трущобы:
Путешественник, подъезжающий к городу по Оренбургскому тракту, имеет возможность долго любоваться прекрасным видом, издали открывающимся на Уфу. "Утром в 7 час. выехали и в половине двенадцатого стояли на берегу Белой против Уфы. Высоко она расположена! Мы завидели ее верст за 40" - записал в своем дневнике С.Р. Минцлов. Окинем и мы взглядом раскинувшийся на противоположном берегу реки Белой город - каков он? "С какой бы стороны мы ни посмотрели на Уфу, она выглядит очень красивой. Особенно хороша Уфа весной и летом, когда она издали представляет как бы сплошное море зелени, над которой царят колокольни церквей и наиболее высокие здания" (Гуляев А.А. Иллюстрированная Уфа, 1914).
Колоритный вид города из-за Белой неизменно привлекал фотографов и издателей - целые панорамы Уфы были отсняты и выпущены в свет в виде почтовых карточек Блохиным, Германом, Лангнером, Ефимовым, Кампелем, Сувориным, Дворжецом. На них - голый берег с осыпями, ленты заборов, множество бедных домишек Труниловки и Архиерейки, лепящихся как гнезда ласточек по крутому надречному взгорью. Взгляд выделит лишь церквушку в Местных Дубнячках, белый архиерейский дом, Соборную мечеть, Ильинскую церковь, да еще павильон общества трезвости, стоящий над самым обрывом в Случевском парке.
Как же изменился внешний вид города с той поры! Нет уже почти бедных избушек - снесены при строительстве здания обкома КПСС (ныне Дом Правительства), которое возведено на месте архиерейского дома. Давно нет в парке деревянного павильона, разобрана одна из самых высоких уфимских церквей - Ильинская, нет и Всехсвятской церкви на склоне. Сам склон порос настоящим лесом - рукотворным. Благодаря заботе уфимцев начала века, высадивших здесь тысячи деревьев (саженцы видны на многих открытках), осыпание берега приостановлено естественным образом.
Несколько меньше открыток посвящено видам из-за Белой на Старую Уфу. В целом, это неудивительно, ведь даже сами уфимцы признавали, что "Старая Уфа весьма неприглядна за исключением двух церквей, Покровской, Сергиевской и построек женского Благовещенского монастыря" (Рекламная книжка Пароходства Д.Д. Якимова Наследниц навигации 1914 года). Впрочем, пока монастырь был цел, вид на город получался неплохой:
Виды Уфы из-за Белой не раз выпускал на своих фотоподражаниях дореволюционным открыткам в 1920-е годы замечательный фотограф Степан Стива, с его же негатива, по-видимому, издана в Москве открытка меццо-тинто. С тех пор в открытках панорамный вид города из-за Белой : не издавался ни разу. Лишь одна почтовая карточка 1984 года изображает небольшой кусочек берега с мостом и домами новой постройки. Почему издательства советской поры упорно обходили стороной этот выигрышный сюжет? Подозреваю, что из-за "идеологически нежелательного" минарета Соборной мечети, который, несмотря на разросшиеся деревья, упрямо возвышался над Белой в "крамольной" близости от белого здания обкома. Знаток уфимской старины П.А. Егоров рассказывал мне, как в 1970-х годах ему поручили сопровождать группу иностранных гостей города на экскурсии по Уфе. Предложив показать иностранцам мечеть, Павел Александрович навлек на себя такой гнев, что некоторое время сослуживцы шарахались от него, как от чумного:
Хорошо видимые с реки церкви - Всехсвятская, Ильинская, Троицкая, Воскресенский кафедральный собор - были довольно быстро уничтожены большевиками, но колокольня уцелевшего Сергиевского храма с крестом всегда попадала в кадр, это тоже не добавляло энтузиазма издателям советской поры. Благовещенский монастырь, хоть и не был разрушен, но после закрытия быстро пришёл в совершенно неприглядное состояние. Нечего и говорить о том, что с 1920-х годов и до сего дня фотографы, чтобы сделать снимок для открытки, сюда даже и не заглядывали.
Впрочем, Старая Уфа меняется на глазах. Вдоль всей ее главной улицы - Усольской (ныне носящей странное имя Сочинской) заметно оживленное строительство. Привычная с советских времен панорама Уфы с реки Белой меняется на глазах.

Журнал "Уфа" // Виталий Фёдоров