ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

Поддержать имидж региона
«В 2015-м республика продемонстрировала хорошие макро-экономические показатели...

С шанхайским духом
В Уфе прошел Евразийский гуманистический форум, посвященный вопросам воспитан...

Поспешите к Кыш Бабаю
Башкирский Дед Мороз примет гостей в своей резиденции у деревни Урман-Бишкадак...

Рождественские встречи
7 января, в Рождество Христово, уфимцев и гостей приглашают на праздничные меро...

Новогодние гулянья
На площади Ленина проходит Рождественская ярмарка. На одной площадке работают зо...

Ежегодно - 200 тысяч!
На УМПО присудили ежегодную премию им. Ферина в 200 тысяч рублей «За создание и в...

Подарок от маэстро
Воспитанница музыкального колледжа Анастасия Мамяшева за свои большие успехи ...

«Зимняя Уфа»
Дом-музей Ленина представляет «Зимнюю Уфу». Выставку изобразительного и декор...

Вторая школа
В Нагаево вскоре появится четырехэтажная школа на 825 мест. 
Пока в посел...

Вас согреют «Крещенские морозы»
С 21 по 23 января Бирск примет ежегодный республиканский фестиваль эстрадной пес...

Забавы + спорт
В Калининском районе к четырем детским городкам в Шакше и Максимовке добавилас...

Кто из хозяев лучше?
По восемь уфимских подъездов, домов и дворов стали финалистами в борьбе за зван...

Отдаю на клюшку пас
И днем, и вечером на хоккейной коробке по улице Комсомольской, 79 не смолкает шум...

Награды за смелость
На торжественной линейке десятиклассник башкирской гимназии №20 Рамиль Асылгу...

Ночь Урал-батыра



     №01 (170)
     январь 2016 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "СВЕЖО ПРЕДАНИЕ"

Дело об убийстве помещика Тоузакова


До недавнего времени историки предпочитали не уделять большого внимания уголовным расследованиям прошлых веков, если они не несли в себе явных свидетельств классовой борьбы. К примеру, история об убийстве бывшего командира Башкиро-мещерякского войска Станислава Фомича Циолковского стала широко известной и вошла в учебники по истории края только по этой причине.

В 1841 году он был убит своим крепостным – поваром. После похорон его могилу дважды разрывали свои же крестьяне для того, чтобы  подвергнуть труп наказанием плетьми. После второго случая родственники Станислава Циолковского перезахоронили его останки на кладбище в Оренбурге. Интересно, что в деле об убийстве помещика Тоузакова также фигурируют разрытая могила и потревоженный покойник, однако никакого угнетения крестьян здесь в данной истории мы не обнаруживаем. Напротив, в ходе следствия дворовые люди и крестьяне демонстрируют искреннюю преданность своим хозяевам. Вероятно, именно по этой причине данное дело осталось вне поля зрения историков. Вместе с тем как любое громкое расследование несет в себе неповторимый дух времени и отражает ту повседневность, которая интересует даже далеких от исторической науки читателей. 
Все началось с прошения, поданного в 1824 году на имя императора отставным поручиком и помещиком Пензенской губернии Александром Тоузаковым, который просил высшую власть разобраться в обстоятельствах смерти своего дальнего родственника коллежского советника и кавалера Петра Яковлевича Тоузакова. Доводы, изложенные в прошении, не могли не вызвать подозрения властей. 22 мая 1824 года бугурусланский помещик Петр Яковлевич Тоузаков, вернувшись в 9 часов вечера с осмотра полей села Троицкого, поужинал и в 5 часов пополуночи внезапно скончался. По словам супруги Марьи Алексеевны и его управляющего отставного штабс-капитана Федора Ивановича Полтева, перед смертью Тоузаков позвал приходского священника Тимашева для исповеди и «приобщения святых таинств». Забегая вперед, отметим, что впоследствии Тимашев отказался от своих показаний, заявив, что его принудили солгать следствию, т.е. Тоузаков отправился на тот свет без церковного покаяния. Далее родственник покойника указал на подозрительную поспешность,  с которой тело покойного было предано земле. Его, вопреки обычаю, похоронили в тот же день, а точнее, спустя 11 часов после смерти в ограде храма Живоначальной Троицы в селе Троицкое Тоузаково тож. Вдова объясняла эту торопливость настоятельной просьбой покойного предать его прах земле «без всяких церемоний и не мешкав». Судя по описанию приготовлений,  хоронившие, действительно, «не мешкали». Если обычно с рытьем могилы справлялись 2-3 человека, то для Тоузакова готовили место для захоронения 14 дворовых крестьян, а гроб сооружали четверо. Тем не менее при следственной эксгумации  выяснилось, что могила была вырыта не надлежащей глубины, а крышка гроба уже через полгода проломилась под тяжестью земли. При проведении литургии также был нарушен заведенный порядок. Дьячок Васильев напрасно попросил дать время для завершения чтения Священного писания. Священник Тимашев приказал оставить чтение до его завершения. Как отмечает пензенский родственник Тоузакова, во время обряда погребения присутствовали только дворовые люди. Крестьяне же села Троицкого, принадлежавшие покойному, не только не были приглашены на похороны своего помещика, и даже не знали о случившемся. Но главная претензия родственника Тоузакова заключалась в том, что согласно законам любая скоропостижная смерть должна была быть подтверждена уездным лекарем. Без этого «освидетельствования» тело нельзя было предавать земле. 
Для 20-х годов XIX века губернские власти отреагировали оперативно. Спустя неделю после подачи прошения в село Троицкое был направлен для «розыска» бугурусланский уездный стряпчий, титулярный советник Иван Осипович Ботвинкин, имевший 20-летний стаж подобных расследований. Он, стряпчий, не только подтвердил факты, изложенные в прошении, но и собрал новые доказательства, повлекшие за собой вскрытие могилы покойного. Ботвинкин выяснил, что при прощании никто, кроме домашних, не видел лица умершего. Тоузаков в гробу лежал полностью закрытый саваном. При этом для прощания к телу не допустили никого из крестьян. 
На вопрос Ботвинкина о причинах скоропостижной смерти Тоузакова вдова и дворовые люди показали, что покойный давно страдал «геморроидальными препадками» и часто «истекал кровью». Тем не менее местный лекарь не подтвердил этого заявления. Более того, крестьяне, которые постоянно видели своего помещика на полевых работах, единогласно говорили о «добром здравии» хозяина. По их уверению, больной человек не смог бы управлять лошадьми, а Тоузаков даже в последний выезд обошелся без кучера. Среди крестьян упорно распространялись слухи, что могилу помещика разрыли, а покойника для чего-то потревожили. Ботвинкину удалось довольно быстро выявить источник этой информации. Им оказался пастух деревни Нижний Кинель, который вечером 22 мая, возвращаясь домой, слышал разговор дворовых людей – Антипа Федорова, Федора Павлова и Спиридона Степанова, тихо убеждавших друг друга в том, что покойника «надо бы поправить». Этой же ночью, по словам пастуха, они вытащили тело Тоузакова из могилы. На допросе дворовые люди все отрицали. Ботвинкин отметил в протоколе, что они «совершенно преданы жене покойного».  
В этой ситуации уездный стряпчий решил произвести вскрытие могилы, предварительно вызвав в качестве понятых всех соседских помещиков, в том числе и пензенского родственника Тоузакова. Извлечение и открытие гроба показало, что тело покойного находится «в ненадлежащем виде». Подушка, «положенная под голову, оказалась на лбу, венчик, положенный на лоб, смят в комок, а покрывало лежит под телом». Было установлено, что ноги и руки связаны «наикрепчайшим образом», что по православному обряду допускалось только до выноса тела из дома, хоронить же в связанном положении запрещалось. 
Кому могла быть выгодной преждевременная смерть Петра Яковлевича Тоузакова? Как выяснилось в ходе разбирательства, в первую очередь, его наследникам, а вернее, единственной его наследнице – законной супруге Марии Алексеевне. Дело в том, что ни детей, ни других родственников ближнего круга у Петра Яковлевича не было. Вышеупомянутый пензенский помещик являлся представителем отдаленной ветви рода, поэтому рассчитывать на что-то он мог только при устранении вдовы. Вместе с тем Петр Яковлевич Тоузаков являлся одним из самых богатых землевладельцев Оренбургской губернии. Основу благосостояния семьи заложил отец, Яков Алексеевич, который, в отличие от своей пензенской родни, сумел сделать состояние в смутные годы башкирского восстания 1735-1740 годов и бесконтрольной власти губернатора И.И. Неплюева. В Оренбургской губернии, наряду с Тоузаковым, в эти годы также «внезапно» разбогатели роды Тимашевых, Тевкелевых, Кротковых и Рычковых. Эти состояния имели очевидный административный источник, что, впрочем, не скрывалось губернскими властями. В 1752 году поручик Телнов подал жалобу на губернатора И.И. Неплюева, обвиняя его в потворстве обогащению своих подчиненных. О директоре Троицкой таможни Якове Тоузакове он, в частности, писал: «который был при таможне с пять и нажил немалую сумму денег. Ищет ныне деревню, чтобы стоила тысяч трех купить. Только, как стали многие о том Тоузакове толковать, то тайный советник (Неплюев) стал измышлять, чем его более обогащать и к учрежденной Новотроицкой ярмарке определил, яко президента магистрата, и кроме себя в команде никому не препоручил». 
Неплюев на все эти претензии Телнова ответил, что «Тоузаков в бытность его в трехлетие при таможне через него подаваемые ему наставления все в добрый порядок привел и казенные доходы умножил, о чем выше явствует, на которого не только жалобы не было, но от всех купцов хвала и благодарность приходила». 
Что же касается обогащения Тоузакова, то Неплюев заявил, что о том ему ничего не известно. Таким образом, получая оклад главы Оренбургской таможни в 300 рублей в год, Яков Тоузаков к концу жизни приобрел имение в 80 000 десятин земли, на которой проживали более полутора тысяч крепостных крестьян. Значительная часть будущей латифундии приобретена в 1782 году, когда «Казанской дороги Кипчакской волости башкирец сотник староста Темир Ибрагимов» продал ему общинную землю за 405 рублей.  В 1823 году пятая часть этой собственности была оценена в 275 600 рублей серебром. Сын Якова Алексеевича – Петр родился в 1765 году. В 15 лет поступил в Сухопутный кадетский корпус. В 1785 году получил в армии чин поручика. Но далее в его формулярном списке следует странная запись о том, что: «…в которой полк или батальон определен был неизвестно, да означенный господин секунд-майор Тоузаков точно не припомнит». 
Такое впечатление, что бывший кадет до 1786 года вообще не служил, а находился в отпуске в имении отца. Только в 1786 году Петр Яковлевич был направлен в действующую армию в должности флигель-адъютанта «в штаб к генерал-аншефу и разных орденов кавалеру графу Александр Васильевичу Суворову-Рымникскому». Однако уже через год он переводится поближе к дому – в Третий оренбургский мушкетерский полевой батальон. Пребывание в штабе Суворова позволило Тоузакову получить чин секунд-майора, т.е. миновать сразу два ранга. В 1789 году,  прослужив в оренбургском батальоне два года, Тоузаков был «уволен в дом свой состоящий Уфимского наместничества Бугурусланской округи в селе Троицком сроком на 29 дней, а потом государственной военной коллегией сроком еще на три месяца сверх комплекта на своем содержании». 
К 1802 году Петр Яковлевич полностью уходит в отставку и избирается на три года предводителем дворянства Бузулукского и Бугурусланского уездов. В 1807 году, когда всерьез встал вопрос о новой войне с Францией, оренбургское дворянство пожертвовало на создание милиции значительные средства. Один из наиболее щедрых взносов сделал Петр Яковлевич. Он отправил в фонд оренбургской милиции 1000 четей (128 тонн) хлеба. В 1809 году, «ревнуя о пользе общественной и просвещении юношества», оренбургское дворянство пожертвовало 10 тысяч рублей на постройку дома для гимназии в Уфе. Независимо от этого, «на нужды гимназии пожертвовано помещиком Петром Тоузаковым 1000 рублей». В 1822 году Петру Яковлевичу было 57 лет, и, очевидно, именно его состояние стало причиной его смерти. Как было отмечено в ходе расследования, уже через полтора года два наиболее доходных селения Тоузакова были официально проданы его вдовой бывшему своему управляющему штабс-капитану Федору Ивановичу Полтеву за 78000 рублей и его брату коллежскому регистратору Семену Ивановичу Полтеву за 275 600 рублей. По данным следствия, таких средств у братьев никогда не было. Подозрение вызвало и то, что, получив документы на владение, братья не спешили брать на себя хозяйственное управление собственностью.
За 12 лет следствию не удалось найти неопровержимые доказательства вины вдовы Марьи Алексеевны. Не было явных улик и в отношении виновности управляющего Полтева. Однако российский уголовный процесс того времени наряду с обвинением и оправданием предусматривал и третий вариант судебного приговора – «оставление в подозрении». Подсудимый приговаривался к нему в тех случаях, когда против него имелись только несовершенные доказательства, недостаточные для признания его виновным, но вместе с тем не допускавшие и признания его оправданным, для чего требовались положительные доказательства невиновности. При обвинении в наиболее тяжких преступлениях оставленные в подозрении подсудимые приговаривались иногда к наказаниям, более мягким, чем те, которые указаны в законе за данное преступление. Оставленного в подозрении можно было снова привлечь к ответственности за то же преступление в случае обнаружения новых обстоятельств, его уличающих. По статистическим сведениям, в России в эпоху господства розыскного процесса судами произносилось приговоров обвинительных только 12,5 процента, большую часть остальных составляли приговоры об оставлении в подозрении.
В самом приговоре было указано, что «Марью Тоузакову в отравлении мужа оставить в сильнейшем подозрении и за поспешное погребение, от чего он мог быть похоронен живой, так же и ложно показание, что муж был исповедан и приобщен к Святым таинствам, и за разноречивые показания заключить в монастырь со строгим содержанием на покаяние, в чаянии, что действительно сделав это ужасное преступление, она придет в раскаяние и сама обнаружит сокрытые обстоятельства. Федора Полтева содержать под строгим караулом в тюремном замке, в знании насильственной смерти Тоузакова оставить в сильнейшем подозрении».


Булат АЗНАБАЕВ








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости