|
РУБРИКА "ЧЕРНЫЙ ЯЩИК"Таблетка национальной безопасности
Ассистент кафедры фармакологии №2 Башмедуниверситета Гульнара Давлятова берет из клетки бодрую красноглазую мышь и помещает в неглубокий аквариум. Выбраться из воды самостоятельно герой эксперимента не сможет, но и утонуть тоже: он слишком легкий. Однако купание для мыши – огромный стресс. (В экспериментах участвуют только мыши-самцы: на поведение самок влияют гормоны, что не позволяет прийти к достоверным результатам). Чем дольше мышь «не опускает лапы» и пытается плыть – тем лучше. А данная особь перед купанием получила инъекцию экспериментального препарата. Период неподвижности (он же «период отчаяния») уменьшился, и не только у этого зверька, но и у всех восьми испытуемых по сравнению с контрольной группой – значит, вещество обладает антидепрессивной активностью. Ну а после шести минут испытания нашего героя заворачивают в теплую салфетку (как требует Европейская конвенция по обращению с лабораторными животными), и он тут же начинает умываться: жизнь вроде бы наладилась.
О том, какие именно вещества и с какой целью изучаются таким образом, нам рассказывает декан фармацевтического факультета Лилия Валеева: - Под руководством профессора Ферката Халиуллина синтезируется и изучается новый перспективный класс веществ – тиетансодержащие производные гетероциклических соединений. (Несомненно, это название многое скажет любому химику, читателю же объясним: данные соединения уже дали человечеству ряд лекарств – однако химики нашего университета, усложнив молекулы, открыли новые возможности). Мы изучаем психотропную активность этих веществ – она уже доказана, также на кафедре биохимии обнаружена способность некоторых из них препятствовать развитию тромбов, а в Волгоградском медуниверситете изучается их противодиабетическая активность. Как видите, мы проводим доклинические испытания на грызунах. - Наверное, они чем-то превосходят уже известные антидепрессанты, антитромботические средства? - Потенциальные лекарства обычно изучаются в сравнении с уже существующими – в данном случае с антидепрессантом флуоксетином (это изобретенное в США вещество – основа широко известного препарата «прозак»). Наши соединения по эффективности сопоставимы, а в чем-то и превосходят его. Однако в ситуации, когда в стране производится очень мало собственных препаратов, требовать «двукратно превышающей» эффективности преждевременно. Главное – в ситуации, когда в аптеках так много импорта, это может стать нашим лекарством. А кроме этого, у врача и его пациента должен быть выбор. Например, из ингибиторов АПФ (это препараты для лечения артериальной гипертензии) хорошим препаратом был эналаприл (созданный в компании Merck), однако на Западе создали еще рамиприл, периндоприл, лизиноприл и не только – чтобы была альтернатива. Ведь одно лекарство не может подойти всем больным. Но для того чтобы молекулы даже с доказанной фармакологической активностью стали лекарствами, нужны средства. И животных, и химические соединения для синтеза университет закупает. Сейчас научные исследования в вузах финансируются довольно скудно. Однако в ученых, специалистах недостатка нет – научный потенциал вуза велик. Только за последние годы мы получили около 40 патентов. Проблема лишь в средствах, поэтому в этом году собираемся подавать заявки на гранты. На кафедре фармацевтической технологии занимаются разработкой новых лекарственных форм (свечи, мази, карандаши), в том числе с продуктами пчеловодства; по результатам исследований получено более 50 патентов. Кроме этого, на кафедре фармакогнозии изучаются лекарственные растения; содержащиеся в них биоактивные вещества тоже могли бы превратиться в таблетки, капсулы, растворы, но для этого тоже нужны вложения. - Как вы относитесь к идее отказа от клинических исследований зарубежных лекарств, впервые поступающих на наш рынок? - Если они прошли регистрацию в странах происхождения, произведены солидными фирмами – не вижу оснований не доверять полученным ими результатам. Из-за этого требования выход на российский рынок новых препаратов может задерживаться на два года. Другое дело, когда мы берем у них только сами действующие вещества и производим дженерики.
Дорогу российскому инсулину Разговор продолжается в кабинете проректора БГМУ по науке и инновациям Валерия Катаева. - Во-первых, создать новую фармакологически активную молекулу очень сложно, - отвечает он. - Их в мире существует максимум около 2 000, все остальное – лекарственные формы. К примеру, диклофенак натрия в РФ зарегистрирован в виде около 240 лекарственных форм. (Правда, основное действующее вещество может сочетаться с другими). Во-вторых, увеличение количества отечественных лекарств - и тут даже неважно, где была изобретена их формула - сегодня вопрос национальной безопасности. Именно поэтому программа «Фарма-2020» работает с 2009 года, в ее рамках проводятся конкурсы на привлечение федеральных средств для финансирования исследований. В среднем срок патентной защиты новоизобретенной молекулы составляет 20 лет. Все необходимые исследования, а также процесс регистрации в странах использования могут занять 10-15 лет, и тогда производитель, чтобы компенсировать все затраты и получить прибыль, может попытаться продлить срок патента, пользуясь лазейками в законодательстве. К примеру, в декабре прошлого года на рынок вышел Несклер - первый отечественный пероральный препарат для лечения рассеянного склероза - тяжелого прогрессирующего неврологического заболевания, поражающего нервную систему, и возникающего чаще всего у молодых людей. Он является аналогом Гилении швейцарской фирмы «Новартис Фарма АГ». Сегодня в России не менее 200 000 больных рассеянным склерозом, и лечение иностранным препаратом было для них чаще всего недоступно. Швейцарская фирма обратилась в суд по интеллектуальным правам с требованием отменить регистрацию и запретить компании «Биоинтегратор» вводить его в обращение до августа 2016 года. Суд в иске отказал, однако из-за этого выход препарата был отложен на целый год. Лекарства нужны пациентам сегодня. Появление дженериков - аналогов брендового препарата от других фирм - снижает их цену; я бы сказал, что и брендовый препарат, больше не защищенный патентом, сам становится дженериком. И то, что мы осваиваем их производство, – тоже положительный момент. Можно сказать, что автомобили «Форд», которые сегодня ездят по нашим дорогам, - тоже дженерики, ведь их собирают в России. От этого они не перестают быть «Фордами». - И каковы результаты реализации «Фармы-2020»? - Из 14 000 зарегистрированных в РФ препаратов соотношение отечественных и импортных - примерно 50 на 50. А лет 5-7 назад было - 30 на 70. А лет 15 назад в стране вообще был серьезный дефицит фармпроизводства. Что касается проверки эффективности дженериков, обычно определяется их биоэквивалентность оригинальному препарату: как он метаболизируется в организме – таким же образом или нет? Хотя стоит заметить, что таблетки, произведенные на разных заводах, далеко не всегда бывают одинаковыми, хотя и соответствуют всем требованиям. Но главное - в России создаются новые лекарства. Сегодня фармацию начинают рассматривать как привлекательный бизнес, и достаточно много компаний работают над поиском новых активных молекул. - Приведите примеры… Уфимский институт органической химии дважды выиграл грант по программе «Фарма-2020» - на создание двух препаратов: антиаритмического и для прерывания беременности по медицинским показаниям. В случае препарата от аритмии к процессу уже подключился бизнес, они готовы открыть производство. «Фармстандарт» - концерн, в который входит и наша «Уфавита» - создал свой центр разработки лекарств. В городе Оболенске создан человеческий генно-инженерный инсулин – решена задача, над которой в стране трудились десятки лет! Клинические испытания проводились шесть лет, после этого в 2013 году там открылся завод, работающий по принципу полного цикла производства. Правда, ему приходится конкурировать с тремя крупными западными компаниями, которые до недавнего времени занимали около 90 процентов российского рынка (к примеру, «Уфавита» также производит Биосулин на основе импортной субстанции). В конце концов, в России создана собственная вакцина от лихорадки Эбола! - Неужели для нас это было такой первоочередной задачей? Хотя мир сегодня един, и наши туристы регулярно посещают Африку… - А зачем американские фармацевты вот уже несколько лет пытаются создать вакцину против геморрагической лихорадки с почечным синдромом, которая в США не встречается? (Правда, известны очаги в Канаде; в России такая вакцина создана в 2011 году). Это тоже элемент охраны здоровья и биологической безопасности.
Моноклоны – надежда человечества? «Участвую в программе – получаю капельницы то ли бенлисты, то ли плацебо. Сдаю много анализов крови, состояние нормальное – только волосы начали выпадать, активность снизилась… После программы еще год буду получать уже точно лекарство. - А как мне попасть в эту программу – я живу в Сибири, не в Москве?» «После двух инфузий мабтеры боли в суставах стали меньше, отеки спали, после третьей – состояние отличное!». Такими сообщениями обмениваются больные на своих форумах. Бенлиста (действующее вещество – белимумаб) - препарат, изобретенный в США против системной красной волчанки, – тяжелого аутоиммунного заболевания, поражающего соединительную ткань кожи, сердца, суставов, легких, почек. В стране изобретения вышла на рынок в 2010-е годы; в московском Институте ревматологии проводились клинические испытания препарата, некоторые больные попали в эту программу, однако для большинства остальных он недоступен. Мабтера (действующее вещество ритуксимаб) – средство для лечения рака и ревматоидного артрита. На сегодня выпускается в Уфе по контракту с европейскими производителями. - Таргетные препараты (то есть препараты направленного действия) на основе моноклональных антител - одно из наиболее многообещающих направлений в фармации, - считает Лилия Валеева. - Это полученные методами генной инженерии и биотехнологии белки, по структуре близкие к человеческим иммуноглобулинам - белкам крови, которые являются одним из основных механизмов защиты организма от инфекционных заболеваний. Моноклональными они называются потому, что, в отличие от природных антител, все молекулы белка в препарате одинаковы и распознают одну и ту же мишень. Обычно это белок, характерный для опухолевой клетки, или важный фактор развития болезни. В основном МКА применяются для лечения онкологических и аутоиммунных заболеваний. Но технология достаточно универсальна, в будущем она позволит создавать эффективные препараты против многих других болезней. В мире это направление развивается активными темпами - к примеру, еще в 2005 году в США уже были разрешены к использованию в клинике 36 препаратов на их основе. - Мабтера облегчила жизнь многих больных ревматоидным артритом – дождутся ли этого пациенты с волчанкой, другими заболеваниями, при которых лечение МКА перспективно? - Это сложные и дорогие в производстве препараты, себестоимость одной дозы может составлять сотни долларов. При принятии решения о применении препарата в здраво- охранении РФ проводится фарма-экономическая оценка его эффективности, требуемых затрат, влияния на бюджет. В статье в №3 журнала «Фармэкономика» за прошлый год проведен такой анализ и сделан вывод: переход на это лекарство (в сочетании со стандартной терапией) приведет к расходу бюджетных средств. В то же время прогнозируется сокращение затрат на госпитализацию больных и лечение осложнений, в целом стоимость курса не выше стоимости других генно-инженерных препаратов, уже включенных в перечень ЖНВЛП. Так что надежда есть.
БГМУ активно сотрудничает с российскими и зарубежными вузами. «После саммитов ШОС и БРИКС возникли контакты с Харбинским медуниверситетом, и сейчас там обучаются пятеро наших аспирантов (причем финансирует процесс принимающая сторона). Они осваивают методики, связанные с созданием новых лекарственных препаратов», - сообщил Валерий Катаев. А на днях группа студентов отправилась в Южно-Казахстанскую фармацевтическую академию, где обучение идет по тем же программам, что и в Германии, Дании.
«В наше время производственные отделы аптек закрываются, все пользуются только готовыми лекарственными формами. А ведь когда лекарство изготавливается на месте по рецепту врача – это индивидуальный подход. За рубежом данная практика сохраняется», - сетует Лилия Валеева.
Витаминная мазь против трофических язв и экзем Каротолин, препарат против ревматоидного артрита, язвы желудка Ниглизин, эффективный иммунопрепарат Оксметилурацил, гепатопротекторный и желчегонный сбор Гепафит, противогрибковый препарат Базуран, превосходящий Низорал, противоязвенный БАД Эраконд, Димефосфон против нарушений мозгового кровообращения и бронхиальной астмы, антимикробное и противовоспалительное масло прополиса - все это разработки ученых БГМУ и Уфимского научного центра РАН.
Екатерина КЛИМОВИЧ |
|
|