ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

Чтобы помнили…
23  февраля, в День защитника Отечества, в парке Победы состоялась церемония в...

Добрые напутствия
Врио главы Башкортостана Радий Хабиров побывал на тренировке хоккейного клуба...

Ушла эпоха…
20  февраля не стало заслуженной артистки СССР, любимой актрисы сразу несколь...

Мосты и развязки
Госкомтранс РБ разработал план развития Уфимского транспортного узла. В него в...

Новый горожанин
Уфимский ТТЗ представил новую модель троллейбуса «Горожанин».
Особеннос...

В цветах флага
Городская больница №13 и поликлиника № 50 стали лауреатами Национального конку...

Шаг к победе
В феврале стартовала масштабная акция, приуроченная к проведению летних Между...

«Спартак» Григоровича
На сцене Башкирского театра оперы и балета заслуженный артист России, премьер ...

В формате интерактива
Победитель Всероссийского конкурса «Учитель года-2018» Алихан Динаев преподал у...

«Сезоны» вновь в Уфе
18 марта на сцене Башкирского государственного театра оперы и балета в рамках п...

В объективе Зираха



     №3 (208)
     Март 2019 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "СВЕЖО ПРЕДАНИЕ"

Выдающийся вклад в изучение истории Башкирии


В следующем году исполняется век со дня рождения Натальи Федоровны Демидовой. Символично, что её грядущий юбилей соприкасается с отмечаемым в этом году празднованием 100-летия Башкирской автономии. Дело в том, что значительную часть своей долгой 94-летней жизни Наталья Федоровна посвятила исследованию источников по истории борьбы башкир за свои права. Именно она указала на то, что башкиры в XVI-XVII веках обладали своеобразной автономией, которая выражалась в  наличии у них независимой от российской администрации системы самоуправления и нашла доказательства того, что в XVII веке самостоятельно решали вопросы защиты южной границы от кочевников. 

Демидова родилась 27 октября 1920 года в Орловской губернии в семье сельских учителей. В 1942 году окончила Московский историко-архивный институт, работала научным сотрудником Центрального государственного архива древних актов (1946-1964), затем - в Историческом музее (1964-1967), Институте Дальнего Востока АН СССР (1967-1976), Институте истории СССР (1976-1992), Российском государственном архиве древних актов (1993-1998). В 1955 году защитила кандидатскую диссертацию «Башкирское восстание 1735-1736 гг.», в 1988-м - докторскую. Участвовала в подготовке многотомного сборника документов «Материалы по истории Башкирской АССР» (тт. 3-6). 
Заинтересовалась историей Башкортостана XVII-XVIII вв. под воздействием своего научного руководителя Николая Владимировича Устюгова, оставившего заметный след в теоретическом осмыслении жизни кочевых и полукочевых народов России. Вместе с тем, в отличие от своего учителя, не стремилась к широким концептуальным обобщениям, сосредоточившись на поиске и изучении архивных источников.  По этой причине ей, посвятившей изучению края более полувека, практически ничего не пришлось менять в своих выводах. Публикаций не более десятка, тем не менее каждое исследование затрагивает ключевые аспекты истории региона. 
Именно она доказала, что принесение присяги подданства русскому царю главами башкирских родов в 50-е годы XVI века являлось не завершением, а лишь началом длительного процесса утверждения условий договорного подданства. Считает, что присоединение было оформлено обращением родовой знати к казанскому наместнику, выступавшему в данном случае не администратором, а полномочным представителем царя. От имени которого башкирам в Казани были вручены жалованные грамоты, подтверждающие их прежние права и привилегии. Это первоначальное представительство башкирских старейшин при командовании русских войск в Казани как бы соответствовало добровольной договоренности обеих сторон, закреплялось соблюдение взаимно взятых обязательств. В дальнейшем общие положения грамоты требовали подтверждения и уточнения. Поэтому обращения башкир к правительству продолжались, постепенно перерастая в более или менее систематические посольства, первоначально направлявшиеся в Казань, где находилось центральное управление Поволжьем. После постройки в конце XVI века Уфы башкирские посольства, казалось бы, должны были переместиться в новый административный центр. Однако этого не произошло. Некоторое время Казань продолжала оставаться представителем центральной власти не только для населения Казанского уезда, но и для башкир. Правда, постепенно она, как промежуточное звено, теряет свою роль, но Уфа, выполняя ряд управленческих и военных функций, тоже не приобретает той политической власти, которую имела Казань. Для башкир это выразилось в непосредственном обращении по наиболее важным вопросам и спорам, которые не смогли решить третейские суды, не к уфимскому воеводе, а непосредственно в Москву в Приказ Казанского дворца, а также в перемещении места приезда башкирских посольств в Первопрестольную. 
Демидова отмечает, что башкирские послы привозили с собой письменные прошения от башкир всего Уфимского уезда. Эти посольства представляли интересы всего народа, несмотря на то, что первоначально российское подданство они принимали по отдельным родам.
 Послы должны были лично присутствовать в Москве и следить за ходом оформления нужного им документа. Число челобитных в каждом посольстве колебалось от 35 в 1667-м до 99 в 1645 году. Вряд ли в состав посольств входили все башкиры, зафиксированные в челобитных. Скорее всего речь идет о доверенных лицах, уполномоченных ходатайствовать по делам большой группы башкирского населения. Демидова попыталась по косвенным признакам установить численный состав посольств. Дело в том, что башкирские посланцы должны были предстать перед государем. Для этой цели согласно посольским обычаям шилась парадная одежда. Единственное косвенное указание на число послов находится в документе об изготовлении 10 башкирам во главе с Косеем Жигановым кафтанов и шапок - в качестве парадной одежды. 
Как правило, повторные челобитные содержали жалобы на личные обиды со стандартным решением: велено оберегать. Наиболее характерное время для подачи челобитных - февраль - март, так как изготовлению грамот в Москве должен был предшествовать подготовительный период, поэтому прибытие послов должно было происходить в конце года. После получения от Приказа Казанского дворца для помещения постоя и кормовых денег к ним должны были прикрепить приставов и толмачей из числа переводчиков, входивших в штат приказа. Посольства принимались судьями и дьяконами, которые разбирали поступавшие к ним челобитные. Подготовленные черновые листы по делам судья и дьяконы докладывали на заседании боярской думы. После чего изготовлялись чистовики, посылавшиеся в печатный приказ, для скрепления государственной печатью. 
Основная масса протестов и жалоб была связана с нарушением вотчинных прав коренного населения Уфимского уезда. Большинство дореволюционных исследователей и значительная часть советских историков связывали феномен вотчинного права башкир с земельной политикой Российского государства. В определенной степени этому мнению способствовали свидетельства шежере, указывавшие на  жалованные грамоты Ивана IV как источник формирования вотчинного права. Вместе с тем еще в своей первой диссертации Демидова установила, что вотчинное право сложилось у башкир задолго до принятия российского подданства. Большой интерес вызывает обнаруженная ею коллективная челобитная башкир Бучея Безерганова «с товарищи» по поводу строительства острога вблизи границы между Уфимским и Казанским уездами. По этому поводу был сделан запрос «о присылке сведений на которую землю острог хотят перенести и сколь далече от Казанского уезда». В данном случае речь идет о постройке Мензелинского острога в 1645 году, недалеко от впадения реки Мензелы в Ик. Протест башкир не был учтен, так как новая крепость имела стратегическое значение. Ее строительство вызвало волнения закамских башкир, пытавшихся помешать строительству. На втором месте стоят вопросы, связанные с охраной границы. По материалам башкирских посольств XVII-первой трети XVIII века видно, что в отличие от других подданных русского царя у них существовала военная организация, не подчинявшаяся напрямую российским властям. Башкиры сами решали вопросы защиты своей территории от нападений калмыков, казахов и каракалпаков. Один из авторитетных вождей восстания 1735-1740 годов мулла и тархан Кипчакской волости Токчура Алмяков в 1733 году сообщал в Сенат: «Вашему императорскому величеству службу всегда по возможности своей служили верно и против неприятельских людей стоим мы крепко, когда будут на нас неприятельские люди набегать, то мы чиним с ними отпору, ежели по нашей силе, то мы их побеждаем, а ежели не по нашей силе, то нас самих побеждают, а как обратно в дом свой приедем, то сидя на коней и одеваемся пансырей и вооружаясь стоим на карауле и как неприятельские люди станут набегать, то мы и тарханские дети со известием посылаем по городам и по селам и деревням чтобы разорения обывателям не было».
Один из участников башкирского посольства 1733 года старшина Каршинской волости Шерып Мряков писал в обращении к Анне Иоанновне: «Мы нижайшие башкирцы стоим в своей стороне в четырех местах на карауле, чтоб от кайсацких и от каракалпакских набегов не пришло всяким обывателям и нам нижайшим разорения, а именно по рекам Самаре, Кинеле, а другой караул в вершинах Иком и Темескей реке третий караул в вершине Ик река, четвертый караул в вершине Садеф и Чермасан рек и Ногайской дороги башкирцы которые по Деме по Ику рекам живут те с нами ежегодно на карауле стоят и при которых караулах чиним с кайсаками и каракалпаками бои и побеждаемся ино до смерти».
В 40-е годы XVII века последовала целая серия челобитных ясачных башкир, обвинявших тарханов в несправедливом дележе военной добычи, захваченной во время набегов на калмыцкие улусы. Наиболее существенная из таких претензий была адресована тархану Бильбудаю Колебаеву «с товарищи», который обидел сородичей в ходе распределения трофейных лошадей и пленных калмычек. 
Вопросы ясачного сбора в челобитных отходят на третий план по сравнению с проблемами землевладения и военной службы. Одним из наиболее интересных фактов, обнаруженных Демидовой в материалах фонда Печатного приказа,  явилось указание на существование в середине XVII века практики взимания ясака солью. В 1644 году Безан Бакширин подал челобитную от башкир всего Уфимского уезда, выступив против замены соляного ясака медовым. В ответном указе  было предписано: «…в съезжей избе выписать и сыскать - с которого года с них на Уфе начали собирать мед за соль и по государеву указу им по воеводскому высмотру».     
Тематика челобитных находилась в кругу установленных в XVI веке прав и привилегий местного населения, подтверждение которых и являлось главной целью башкирских посольств в Москву, которые продолжались вплоть до начала XVIII века, как бы гарантируя незыблемость сложившихся отношений, их известное равновесие. Только события 30-х годов XVIII века нарушили равновесие и привели к крупным потрясениям во всех областях жизни башкирского общества. Наталья Федоровна исследовала последнее посольство 1733 года. Находясь в Санкт-Петербурге, башкирские представители узнали о готовящейся секретной экспедиции на реку Орь и даже успели сообщить об этом в родной край. Реализация проекта Оренбургской экспедиции стала главной причиной восстания 1735-1740 годов, в ходе подавления которого были отменены основные условия добровольного подданства башкир. Предчувствуя эти фундаментальные изменения в отношениях, башкирские послы в 1733 году обратились  к Анне Иоанновне с просьбой сохранить особый статус автономии: «Как предки Ея Императорского Величества так и Ея Императорское Величество высочайшей императорского милости содержать изволит и всякие вины им прощает и перед прочими провинциями их Уфимскую провинцию в особливой милости содержать изволит».
К числу сенсационных открытий следует отнести обнаружение Демидовой в составе фонда Поместного приказа Российского государственного архива древних актов «Отводной книги по Уфе». Этот уникальный источник в определенной мере позволил восполнить утрату документов Приказа Казанского дворца, характеризующих первые годы существования Уфимской крепости. Демидова указала на определенную условность названия «отводная книга», отметив, что в действительности источник является копийной книгой, т. е. сборником записей 100 земельных актов разного характера. Хронологически записи «Отводной книги»  охватывают период с 1591-1592 по 1624 год.  Известный историк убедительно доказала, что с момента основания города (1586 год) до времени первоначального испомешения в 1591 году гарнизон Уфы обеспечивался казенным продовольствием и фуражом, обнаружив в «Отводной книге» ценные указания о существовании на месте Уфы обширной запашки, которую осуществляли местные башкиры.
Одно из исследований Натальи Федоровны касается происхождения уфимского герба. Она установила, что большинство российских городов получило их только в XVIII-XIX веках. Сегодня насчитывается не более двух десятков русских городов, чьи гербы имеют трехсотлетнюю историю. В составе документов Уфимской приказной избы она обнаружила грамоту с сохранившейся печатью с изображением куницы. Это указ о записи в службу уфимских детей боярских Ивана Кузьмина и Михаила Лихарева. Она датируется 1652 годом. Таким образом, уфимскому гербу исполняется 367 лет. И все же Наталья Федоровна доказала, что герб Уфы возник значительно раньше. Она связывает его создание непосредственно с основанием города и оформлением уезда как административной единицы. Демидова обратила внимание на сходство уфимской эмблемы с эмблематикой правительственной геральдики второй половины XVI века. Так, куница уфимской печати по своему типу чрезвычайно напоминает изображение на гербах городов, помещенных на большой государственной печати. Правительство Ивана Грозного, значительно расширяя пределы государства, придавало большое значение идеологическому оформлению и укреплению в них власти самодержавного государя на местах. Постройка городов во вновь присоединенных областях сопровождалась посылкой в них наместников и воевод из Москвы, которым нередко вручались специально изготовленные серебряные матрицы печатей данного города, как бы являвшиеся символом царской власти. Большое внимание уделялось их сохранности. В наказе, данном  в 1664 году  из Приказа Казанского дворца воеводе Федору Сомову, предписывалось хранить печать Уфы у себя, не передавая другим должностным лицам. Города, расположенные в юго-восточной части Русского государства, до 30-х годов XVII века находились в ведении Приказа Казанского дворца, где, по-видимому, создавались рисунки печатей и велся контроль за их изготовлением. Основным типом герба для городов ведения приказа Казанского являлся герб с изображением промыслового зверя, характерного для данного края. Например, для сибирских городов наиболее часты изображения соболей, лисиц, бобров.

Булат АЗНАБАЕВ








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости