ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

Куштау: тяжелый подъем
Президент России Владимир Путин прояснил ситуацию с шиханом Куштау и прокомме...

Обещанного три года ждут
На онлайн-совещании в формате «Строительный и транспортный час» глава РБ Радий...

Аграрии и строители – в плюсе
На еженедельном оперативном совещании были рассмотрены показатели социально-...

Чудо-светофоры
К началу нового уч
ебного года на подходах к школам и детсадам завершилос...

Для широкой ярмарки
В Уфе разработали стандартный дизайн-проект для павильонов и галерей, использу...

Затонское «Зарядье»
В сквере «Волна» возводится амфитеатр. Завершить работы планируется к концу го...

Счастливого плавания!
Круизный теплоход «Мустай Карим», построенный на нижегородском заводе «Красно...

Юбилей мэтра
Художественный руководитель русского драматического театра, заслуженный деят...

Картины великих со спецэффектами



     №9 (226)
     Сентябрь 2020 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "ЛЕГЕНДЫ УФЫ"

Рифхат Арсланов: зарисовки из детства


В теплый августовский день 1946 года прима оперного театра Магафура Салигаскарова и основоположник башкирской сценографии художник Мухамед Арсланов принесли новорожденного сына Рифхата в крохотный родительский дом на исчезнувшей ныне улице Сурикова. Через два десятка лет юноша поступил в Московский художественный институт имени Сурикова. Таких знаков судьбы в жизни известного сценографа и живописца Рифхата Мухамедовича оказалось немало. Сегодня мы публикуем мемуарные зарисовки о его детстве и родителях, которые переносят нас в Уфу 50-60-х и греют душу, как бабушкино варенье с малиной. 

Знакомство родителей
В недавние времена, в День Победы, к нам часто приходила подруга юности моей мамы тетя Фаузия. Ветеран войны - вся в орденах, она была стрелком-радистом на боевых самолетах и писала треугольные письма маме. А в 1941 году, когда объявили войну, две закадычные подружки-комсомолки сразу побежали в военкомат (и какое счастье - их записали!). Затем мама пришла на работу в оперный театр, чтобы открепиться на фронт. В то же время главный дирижер Петр Михайлович Славинский работал с ней над новой ролью, и дирекция немедленно позвонила в призывной пункт. «Ты здесь нужнее - кроме ведущих ролей в театре, которые я тебе обещаю, будешь песнями поднимать народ на борьбу с фашизмом», - сказал Петр Михайлович, в одночасье приняв судьбоносное решение.
Мой будущий папа в то время помимо спектаклей расписывал сцену громадными батальными полотнами и занимался строевой подготовкой артистов. (Сюжет панно был построен на контрастном сопоставлении двух событий из истории башкирского народа, тесно связанных с историей России, - Пугачевского восстания и Великой Отечественной войны. На левом панно, словно лавина с гор, мчится отряд всадников, впереди - Салават с поднятой над головой саблей. На правом изображена Башкирская кавалерийская дивизия в бою. Это панно провисело в театре более 35 лет.)
С 1943 года родители стали жить вместе, сначала в доме моей бабушки, потом въехали в Дом специалистов на Ленина, 2. Мама прибегала кормить меня - немного расслаблялась и потом, смеясь, рассказывала, что я сидел в животе и угрюмо ворочался, когда она пела Кармен в Оренбурге и Астрахани за месяц до моего рождения. 

Портрет Сталина
До 15 лет я жил на улице Сурикова у бабушки. Эта часть города состояла из частных домов, оврагов, родников - всюду яблоневые сады, вишни и сирень. По утрам кукарекали петухи, мычали коровы и блеяли козы. Весной сады звенели и дурманили цветущими ароматами, соловьи совершенно сводили с ума ночными трелями. Из заметных сооружений был хлебозавод, на фасад которого по праздникам вывешивали громадный (в рост) портрет Сталина. 
В отличие от фильма «Холодное лето 53-го» в Уфе лето было жарким. Летало бесчисленное множество бабочек-капустниц. Чёрный, похожий на плоскую панамку, репродуктор вещал: «Арестовали вышедшего из доверия Берию», и по словам моей соседки Риты: «А товарищ Маленков надавал ему пинков!». Мне же нужно было поступать в школу. Когда меня завели в кабинет и стали спрашивать, как зовут, какие буквы знаю, я молчал до тех пор, пока завуч не вытащила усатый портрет. Тогда мной овладел труднообъяснимый восторг, подпрыгнув на своём стуле и находясь несколько мгновений в невесомости, я успел прокричать: «Сталин!». И меня приняли в первый класс. Школа №2 по улице Свердлова, 38 располагалась всего в паре домов от бабушкиного. Теперь здесь находится хореографический колледж имени Рудольфа Нуреева. Кстати, во «второй» учились и родители, а потом и мой сын Оскар. 
У нас были портфели, которые мы часто использовали вместо футбольных ворот, носили в мешочках чернильницы-непроливашки, а партам было не менее 100 лет - летом их красили во дворе среди штабелей дров. Учителя и пионервожатые всегда были с нами и никаких вознаграждений не требовали. Синяки, шрамы, фингалы-фонарики, луки и стрелы с железными наконечниками, которые пробивали десять подсолнухов, поджиги-пистолеты с головками от спичек - наша повседневная атрибутика. Зимой - замороженные ноги от нашего доморощенного хоккея звенели в тазиках с горячей водой, играли, часто используя вместо шайбы какашку-ледышку лошади-тяжеловоза. Где-то в 6 классе нас стали готовить к коммунизму, в школе на лотках без продавцов лежали стальные перья для ручек, тетрадки и всякие ластики и кнопки - нужно было честно рассчитаться - положить правильную денежку. Потом школу стали связывать с жизнью, и мы должны были овладеть рабочими профессиями и даже трудились на станках.
В выходные я шёл на улицу Ленина, 2 к родителям или в театр. Летом меня забирали на гастроли.

Уроки Ренессанса
Между усадьбой бабушки и улицей Сурикова был низенький забор на уровне глаз, а почтовый ящик был прибит прямо в угол дома. Невысокого роста почтальонша, становясь на цыпочки, протягивала руку за ограду, тоненькими пальчиками приподнимала крышечку ящика и ловко опускала корреспонденцию - слышался шорох газет и журналов. И я стремглав выбегал: мой нюх уже был настроен на типографскую краску, в любую погоду я был начеку. Мы с папой любили приключенческие книги - мне выдавали рубль, который стал в 1961 году десятью копейками, на школьное пирожное, но я копил на Майн Рида, Купера, Александра Беляева и Джека Лондона, пропадал часами в букинистическом отделе книжного магазина «Знание», что располагался на втором этаже. Мама читала чувствительные и трепетные романы Стендаля, Мопассана и Жорж Санд. Однажды родители достали «Декамерон» Бокаччо, и я втайне прочитал шедевр Возрождения. Уши у меня распухли и перестали влезать даже в зимнюю шапку-ушанку. Я похвастал перед кузеном, который на пять лет был старше меня, и он выпросил эту книгу на ночь. Вернул только через месяц, а все фривольные места были подчёркнуты химическим карандашом. Родители учинили надо мной суд инквизиции: я, как Савонарола, запомнил весь этот Ренессанс на всю жизнь. 1957-й был ознаменован VI Всемирным фестивалем молодёжи и студентов.  Накануне в Уфе появились маленькие лотерейные билеты с пятилепестковым цветком, их продавали вместе с цыплятами. Поэтому пока стояли весенние морозы, жёлтые комочки щебетали на кроватях, на столе и под столом, причиняя нестерпимую головную боль коту. 
Тогда же в «Пионерской правде» объявили конкурс на лучший рисунок, а приз - поездка в Москву на Всемирный фестиваль, но я не победил! В журнале «Пионер» подробно описывались чудеса, которые ожидали гостей столицы, причиняя нестерпимую боль уже мне. Сразу вспомнилось, как с первого Всемирного фестиваля мама привезла из Праги красную брошь-жука, мне детское пальто с капюшоном и кожаную коляску, на которой мы потом с друзьями скатывались в овраги. 

Съемки в Охлебинино
Самолёты ежечасно гудели над нашим домом - пролегала трасса воздушного флота. «Дугласы» и кукурузники приземлялись возле Петушка, что на Рихарда Зорге. В тот год мама уехала на гастроли одна, потому что папу назначили консультантом фильма-балета «Журавлиная песнь». Утром за нами приехал директор театра Лавров, и мы поехали в Охлебинино на съёмки. Отправились на старой тарахтящей «Победе», глотая пыль, асфальта не было. Наконец на берегу реки увидели становище наших танцоров: юрты и грузовики Свердловской киностудии. Кордебалет удачно вписывался в природную среду, многие ходили в башкирских костюмах, но с удочками, а стайка балетных журавлей собирала ягоды. Вдруг в плаще выскочил Арсланбай - дядя Халяф (выдающийся танцовщик Халяф Гатеевич Сафиуллин) с нагайкой и закричал: «Зойка, ты собрала землянику, я рыбу уже наловил!». 
Возле озера забетонировали площадку для танцев - софиты, на которых висят луки и арканы, ещё не подключили. Костюмеры варили тройную уху, выжимая мелочь через марлю, а крупную рыбу опуская в наваристый бульон буквально на минуту. Прохаживалась с цветами Зайтунгуль - красивая и талантливая балерина с европейской внешностью Эльза Сулейманова. На неё возлагались большие надежды, но она уехала, удачно выйдя замуж. Директор театра привез какие-то документы, отец просматривал костюмы и утварь. Потом Лавров предложил искупаться, чтобы свежими ехать домой, кресла автомобиля могли намочиться, поэтому все взрослые остались в чём мать родила, с меня тоже хотели содрать трусы, но я убежал. Обратно ехали кое-как: еле взобрались на Охлебининскую гору, радиатор булькал и кипел. Вернулись домой к ночи. На этот раз я наконец-то нормально поспал на маминой кровати - у бабушки я уже помещался с трудом.  Во время занятий в школе в родительский дом я в основном приходил на выходные. 

Родные пенаты
Наконец, после 8 класса поступил в училище искусств на художественное отделение. Тогда института еще не было, и все здание бывшего Дворянского собрания принадлежало нам. Учился вместе со Станиславом Лебедевым, Николаем Пахомовым, Евгенией Захаровой... Живопись и композицию преподавали Константин Чаругин и Яков Плотников, а рисунок - молодой Рубен Агишев. У нас были замечательные учителя Зырин, Эвелина Фенина. Остались в памяти чудесные годы учёбы: пленэры в горах Урала, студии в мастерских. 
Студенческая жизнь захватила с первых же дней. Нам очень нравилось выезжать на наши первые практики. Они проходили в живописных районах Башкирии. Целый месяц мы жили в палатках, питались, представьте себе, даже охотой. Но, возвращаясь, снова включались в напряженный учебный ритм. Моей первой серьезной работой стало оформление двух спектаклей - «В ночь лунного затмения» М. Карима и «Все мои сыновья» А. Миллера.

Парк Матросова
Южная часть парка имени Матросова выходила на Архиерейку - горбатые улочки круто скатывались к реке. Гвоздь старого парка - танцплощадка, огороженная высоким на просвет забором, с таинственным освещением, как в жерле потухшего вулкана. Она всегда конкурировала с танцплощадкой Луначарского парка. Где-то в 12-13 лет мы с приятелем втайне от родителей приезжали на велосипедах посмотреть на столпотворение молодёжи. И как бы из одной ипостаси вдруг оказывался в другом измерении: днём занятия в школе и музыкой, а вечером задиристые компании, в которых если обидят и не ответишь, то ты полное ничтожество и печальна твоя участь. Помню, когда сгорела мечеть на мусульманском кладбище, мы с другом пошли посмотреть поближе (говорили, подожгли специально, чтобы стащить ковры, но теперь мы знаем о борьбе Хрущёва с религией). Там нас окружила толпа кладбищенских пацанов, хотели поколотить, но кстати появился местный главный «шишкарь» и лениво приказал своих не трогать. Накачанные главари-виртуозы драк пользовались неизменным авторитетом у подростков улицы Трактовой и Нижегородки. Играл оркестр и в Лунном (парк им. Луначарского), мне он казался интересней - часто играли Дюка Эллингтона «Караван». Трубач по кличке Зина становился на цыпочки, когда брал высокую ноту. Здесь толкались непонятные субъекты в пиджаках с люрексом, у девушек были взбитые бочкообразные причёски а-ля «гнёзда ночных птиц» с чёлками. Но самый кордебалет из «Вестсайдской истории» начинался на перекрестке у оперного театра - два потока из Матросова и Луначарского сливались в один мощный общий. Далее выяснялись отношения: вначале приглядывались и потом сходились стенка на стенку уже возле кинотеатра «Октябрь», на котором висела громадная афиша «Хождение за три моря» с Олегом Стриженовым. Бились азартно и весело, но по чести. Лежачих не били и шиньонов из причёсок не выдирали. Конечно, за порядком следили, но штат милиции был в десятки раз меньше нынешнего. Толпа продолжала идти по улице Ленина, постепенно редея, люди садились на трамваи, все разъезжались по домам. А с утра молодёжь уже спешила строить коммунизм...

Уфимские дворики
- Моим вторым домом стал Театр оперы и балета, здесь много лет работали мои родители, а потом и я. До сих пор чудится, что сейчас на сцену выйдет молодая и красивая мама, а папа любуется своими монументальными полотнами баталий над парадной лестницей. Я помню запах закулисья, который так волновал меня, можно сказать, с пеленок. Здесь впервые познал ни с чем не сравнимую магию сценического действия. 
В общей сложности за время работы в разных театрах заслуженный деятель искусств РФ и РБ, народный художник РБ, профессор Рифхат Арсланов оформил более 200 спектаклей.
А в свободное время он писал картины о родной Уфе, о милых сердцу местах. В большой мастерской на Менделеева, где он трудится над своими полотнами, яблоку негде упасть. В общей сложности (в это трудно поверить) здесь более трех тысяч холстов! Основная тема - уходящая, исчезающая Уфа с ее улочками и домами. Любовью к родному городу пронизана серия «Уфимские дворики». Вот, к примеру, знаменитый Шаляпинский дом на улице Гоголя. Здесь когда-то жил великий певец. А на этом полотне - хорошо знакомый жителям старого центра деревянный домик с симпатичным балкончиком на углу улиц Благоева и Салавата, возле парка над рекой Агиделью. Есть и пейзажи со старой мечетью на улице Тукаева. А один из холстов называется «Свадьба». 
- Мой папа всегда, когда мы подъезжали к Уфе, удивлялся: какая она прекрасная, величаво парит на горе! Удивляюсь и я со всей своей многочисленной семьей! - говорит Рифхат Мухамедович. - Сегодня уже выросли мои дети и внуки. Старшая дочь Диана начала рисовать совсем маленькой и заявляла всем: «Я буду художником - как дедушка и папа!» Училась в лицее при Московском художественном институте имени Сурикова, Уфимском институте искусств. Она участвовала в выставках в Уфе,  Москве и в Париже. Старший сын Оскар продолжает учебу в Московском архитектурном институте и успел поучаствовать на Венецианской биеннале, а младшие пока учатся в школе. 

P.S. Наверное, только взыскательный взгляд художника смог так живописно и «вкусно» описать детали уфимского быта 50-60 годов прошлого века. А фотоаппарат, подаренный ему  родителями, навсегда запечатлел для потомков виды нашего города, снимки хочется долго рассматривать, от некоторых щемит сердце - потому что дома уже стерты с карты столицы: их место заняли неуместные новостройки. А заметки художника позволили погрузиться в ту эпоху и вместе с  ним вспомнить свою Уфу.

Альфия ИБРАГИМОВА








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости