ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

Тройка молодых и талантливых
Государственная республиканская молодежная премия имени Шайхзады Бабича в облас...

Избранник судьбы и таланта
За выдающийся вклад в развитие искусства России и Башкортостана наш земляк худож...

Сабантуй на Волге
Официальная делегация Башкортостана во главе с Президентом РБ Муртазой Рахимовы...

Из Братиславы с триумфом
Самой солидной и посещаемой стала экспозиция Башкортостана на прошедшей в Братис...

Вахта памяти
В рамках всероссийской акции "Вахта памяти", в День памяти и скорби представители ...

Митингуют пешеходы
Очередная общественная акция "Молодой гвардии" "Единой России" прошла под лозунго...

Эх, дороги!
Объем инвестиций в строительство и рекон-струкцию дорожных объектов столицы Башк...

Летопись балета
"Гран-па башкирского балета" - так называется новая книга, презентация которой сос...

Гаскаровцы заселились!
Государственный академический ансамбль народного танца имени Файзи Гаскарова об...

Образы "Золотого гребня"
Нынешний открытый городской фестиваль парикмахерского и декоративного искусств...

Ковёр к чемпионату
Уфимские борцы получили прекрасный подарок - новое здание школы, объединившей гре...

Три богатыря
Назван расширенный список игроков молодежной сборной России по хоккею, которая в ...

Шаги победы
28 ветеранов спорта из стран бывшего СССР были приглашены в Германию на чемпионат ...

В Москву - на бал
На театрализованный бал "Выпускник-2007", который прошел в Государственном Кремлевс...

Для "трудных" и одаренных
В течение лета детей города примут на отдых 18 загородных оздоровительных центров....

Какое лето без походов?
Поход - это самый увлекательный и любимый вид отдыха наших старшеклассников. Ежег...




     №7 (68)
     июль 2007 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "РОДОСЛОВНАЯ УФЫ"

Способен и достоин


Через год история повторилась, правда, уже без путешествия, когда появился второй ребенок - Дмитрий, тоже рожденный вне брака. Сообщили в Казань - ответа и поздравлений не последовало. Видит бог, всякому терпению есть предел - в обиде и гневе Николай Александрович наконец обвенчался с Ириной Ильиничной безо всякого благословения. Несмотря на это, старшие мальчики по-прежнему оставались незаконными, а значит, были лишены дворянского звания. Родители чувствовали перед ними огромную вину, особенно Ирина Ильинична. Дети подрастали, им предстояло поступать в гимназию. Благодаря хлопотам Ирины Ильиничны, после унизительной процедуры судебного разбирательства в июне 1891 года Александр и Дмитрий были восстановлены в правах дворянского сословия и получили свидетельства о рождении.
К этому времени семья пополнилась Владимиром (1886 г.), Николаем (1887 г.), Ольгой (1889 г.), Ириной (1890 г.).
Надо думать, Николай Александрович диву давался: став хозяйкой такого большого семейства, войдя во вкус материнства, Орлеанская дева расцвела пышным цветом своих бесчисленных достоинств. Она излучала столько доброй, созидательной энергии и тепла! Саня любил посидеть рядом с ней просто так, послушать, поговорить и уходил, подзарядившись, отдохнувшим, посвежевшим, обновленным. Эта привычка сохранилась у него на всю жизнь.
Слушались ее беспрекословно. Воспитывала детей Ирина Ильинична в спартанском духе. В доме не было никаких излишеств, безделушек и финтифлюшек, которыми изобиловали апартаменты провинциальных красавиц, зато всюду - и в комнатах, и на веранде - море книг разного формата, просто оформленных и в дорогих переплетах, с прекрасными иллюстрациями, детские издания, словари. Самой красивой была Библия в сафьяновом переплете, с прелестными замочками и застежками. Сегодня она хранится у одного из потомков.
В свободное время все работали в саду. Предположительно, эти яблони, груши, кусты малины и смородины были ровесниками Александра и Дмитрия. Дом на Центральной Заварицкие построили в 1880-е. Наверняка, у Ирины Ильиничны в саду наряду с традиционным для Уфы набором плодово-ягодных культур могло обнаружиться что-нибудь и поэкзотичнее - насколько позволял климат. Похоже, она занималась садоводством профессионально, и ей помогали в этом Ольга и Ирина. В 1913 году Ирина Ильинична совершила паломничество в Новый Афон и увлеклась там выращиванием цитрусовых, даже купила участок земли у подножия Иверской горы. Она ухитрилась вывести мандарины какого-то особого сорта, за что была отмечена почетным дипломом. Знатную уфимку выделял сам настоятель Ново-Афонского монастыря. Немало средств пожертвовала на святую обитель "миллионщица" из Башкирии. В 1914-м ново-афонское братство наградило ее большим золотым архиерейским крестом. Возможно, она тогда вспомнила свои давние, заветные мечты о том, чтобы ее умненький Санечка стал архиереем. Он знал все церковные службы и, к ее умилению, часто ходил по дому и напевал то или иное песнопение…
Такова была незаурядная натура Ирины Ильиничны, которая, став дворянкой, нисколько не кичилась этим, а продолжала жить в искренней вере и сообразно со своими некогда установившимися принципами и привычками. Что может быть прекраснее естественности? Рядом с ней другие губернские дамочки, силившиеся самоутвердиться каким-нибудь смешным, нелепым образом, за что их не раз так высмеивал, жалеючи, Антон Павлович Чехов, явно проигрывали.
Гимназисты
Задами сад Заварицких упирался в забор, разделявший их владение с хозяйством Киснемских, живших на параллельной улице Жандармской (Крупской). В начале 1970-х Елена Ивановна Никуличева дежурила на избирательном участке в 21-й школе, сидела на выдаче бюллетеней. Было раннее утро, голосующих мало. Воспользовавшись этим, она стала просматривать списки в надежде обнаружить кого-нибудь подходящего по возрасту для своих краеведческих изысканий. Одна фамилия показалась смутно знакомой - Киснемский Петр Петрович, 1883 или 1884 года рождения проживал на Крупской, 33. Как выяснилось, тот самый, с которым Саня не раз общался через забор. Несколько дней спустя Елена Ивановна уже сидела в старом одноэтажном доме и слушала рассказ Петра Петровича. Хозяин был совершенно слеп, поэтому не смог ничего сказать о фотографиях, которые принесла с собой Никуличева, но охотно рассказывал о гимназических годах. Он учился с Заварицким в одном классе. Позже Елена Ивановна познакомилась с внуком Киснемского, Всеволодом Михайловичем Гавшиным, геологом из Новосибирска. Он-то и сообщил ей, что дочь Заварицкого передала многие книги из библиотеки отца в Новосибирский геологический институт. На запрос очень быстро пришел ответ: Марианна Заварицкая живет в Москве, и дальше следовал адрес. С 1973 года последовала многолетняя переписка. Марианна Александровна делилась воспоминаниями об отце, Елена Ивановна - своими "скромными", как ей казалось, открытиями.
Так, она выяснила, что все четверо братьев Заварицких учились в Уфимской мужской гимназии. Александр и Дмитрий окончили ее в 1902-м, Владимир и Николай - в 1906-м. "Альберт Пинкевич учился вместе с Александром, - сообщает она в Москву в январе 1981 года. - Его мечта была - Петербургский лесной институт, а стал педагогом, книги его до сих пор громадный авторитет… Хотя и вышли в 1923 году.
… Одноклассники Вашего папы - Пономарев, Пинкевич, Песляк, Умов, Рябинин - входили в кружок революционного направления, которым руководил Серебровский. Сейчас закажу в архиве документы за 1894-1902 гг., чтобы установить, мог ли учиться Серебровский с Вашим папой".
Из следующего, уже июньского письма: "Документы, заказанные мной в архиве, принесли много интересного… Во-первых, пути Серебровского и Вашего папы, как и следовало предполагать, переплетались крепко: ведь они учились в гимназии с приготовительного класса 1893-1894 г.г. до февраля 1902 года (уже 8-й класс), когда Серебровский выбыл из гимназии по просьбе отца (как поясняет документ жандармского фонда, в результате конфликта, когда исключение Серебровского из гимназии было неизбежным). Конечно, 8 лет сыграли огромную роль, и поэтому неудивительно, что в документе… который я видела… Александр Николаевич обращается к Серебровскому на "ты" и весьма дружески".
В одном классе собралось столько будущих знаменитостей! Судьбы их трагичны. Альберт Петрович Пинкевич, автор уникальных трудов по теории и истории педагогики, методике преподавания естествознания в школе, а также первых советских учебников по естествознанию для средней и высшей школы, проходил по так называемому "делу Бубнова"- того самого Бубнова, которому Сталин таки не простил связи, хотя и кратковременной, с Троцким. Всего на год, в 1923-м, Андрей Сергеевич примкнул к "супостату", потом порвал с ним, и Сталин тут же назначил его начальником политуправления Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА). Бубнов возглавил крупномасштабную чистку, в результате которой из армии вылетело большое количество комиссаров, симпатизировавших Троцкому. С 1924-го по 1934 г.г. Бубнов являлся членом ЦК ВКП(б), а в 1925-м был секретарем ЦК. С сентября 1929-го работал наркомом просвещения РСФСР. По словам нынешних историков, проведенные им реформы превратили советскую школу в "послушное орудие коммунистической идеологии в ущерб фундаментальным знаниям". Но как ни старался он подстроиться под требования этой идеологии, все равно угодил под каток репрессий. В 1937-м был арестован, а через год - расстрелян. В это дело было вовлечено немало народу, в том числе и Пинкевич, погибший в 1939-м. В 1956-м и Бубнов, и Пинкевич были посмертно реабилитированы.
Александр Павлович Серебровский - профессиональный революционер, которому вождь революции доверил восстановление и организацию нефтяного дела в Азербайджане, впоследствии - "золотой нарком" (в 1926-м был назначен председателем "Главзолота", и при нем золотая промышленность СССР вышла на второе место в мире). Родился в семье народовольца, проходившего по "делу 193-х" и сосланного в Уфу. В гимназии учился прекрасно. В шестом классе с особого разрешения директора гимназии поступил учеником в железнодорожные мастерские. Когда за распространение запрещенной литературы и свободолюбивые мысли его исключили из гимназии, не растерялся и сумел окончить курс вместе с бывшими одноклассниками. В 1902 году, когда Саня Заварицкий стал студентом Петербургского горного института, Серебровский тоже поступил, только в Петербургский технологический, но вскоре был арестован за участие в студенческих волнениях и отправлен обратно в Уфу. В августе 1903 года уфимский комитет РСДРП принял юношу в партию. С этого момента и до Октябрьского переворота большевик Серебровский вел жизнь, полную риска и приключений, не раз подвергался аресту, скрываясь, жил под чужими именами, объявлялся в розыск, как особо опасный государственный преступник.
В 1906-м по военному призыву он очутился во Владивостоке, на миноносце "Грозящий", на котором 17 октября 1907 года вспыхнуло восстание - немало дров туда подбросил Серебровский. За это ему дали 15 лет каторжных работ, замененных позже дисциплинарным батальоном. Александр Павлович бежал со строительства Амурской железной дороги, был ранен. Его нашли в тайге политические ссыльные, выходили. После этого он эмигрировал. По совету Ленина окончил Высшее техническое училище в Брюсселе. Тогда же были опубликованы его печатные труды… по холодильному делу на русском и английском языках. Образование он получил отменное и по-прежнему был бесконечно предан делу революции. Много сил отдал Серебровский социалистическому строительству. Сначала находился на посту члена Главкомнефти и председателя Бакинского нефтяного комитета. В 1924-м  уже руководил нефтяным гигантом - "Азнефтью", в этом качестве побывал в Америке, на равных встретился с Рокфеллером и заключил с ним ряд выгодных для молодой республики сделок.
В 1931 году Высший совет народного хозяйства (ВСНХ СССР), где Александр Павлович работал заместителем председателя, был преобразован в Народный комиссариат тяжелой промышленности. Наркомом был назначен
Г.К. Орджоникидзе, его заместителем - Серебровский. Нагрузка была огромной, Александр Павлович выкладывался весь - он не мог позволить, чтобы дело, которому он служил с отроческих лет, пошло насмарку. Но даже его, трудоголика и "честного коммуниста, любимца Ленина и друга Кирова", не пощадили. В конце сентября 1937-го Серебровского, еще слабого после операции, из больницы на носилках перевезли в тюрьму. Позже расстреляли. Его жена Евгения Владимировна 18 лет провела в ГУЛАГе. Дочь Серебровского, Инна Александровна, тоже переписывалась с Никуличевой, несколько раз побывала в Уфе. Об ее приездах Елена Ивановна сообщала Марианне Заварицкой. Дочери двух однокашников так и не встретились, хотя Елене Ивановне очень этого хотелось. А их отцы всю жизнь оставались верны гимназической дружбе. Уйдя во власть, заняв высокое положение, Серебровский продолжал с нежностью относиться к "гениальному Сане" и никогда не отказывал в помощи.
Из воспоминаний сына академика, ученого-геолога Владимира Александровича Заварицкого.
"… нужно рассказать, как я стал аспирантом. Все, окончившие Горный институт, должны были быть распределены… в различные геолого-разведочные организации страны. Я был готов к такому распределению. Оставаться в Ленинграде мне не хотелось… Мне было безразлично, где жить и работать - на Среднем или Южном Урале, в Башкирии или где-то еще, лишь бы на Урале. Наконец "бумага" пришла, и я с огорчением узнал, что направлен… в Казахстан. Это было мое второе распределение. Никаких оснований избежать его не было. Отец очень расстроился. Ему, конечно, хотелось, чтобы я остался в Ленинграде… Он лучше знал, как поставлена геолого-разведочная служба в провинции, и яснее представлял мое возможное будущее. Почему-то ему казалось, что лучше всего работать в системе "Главзолото". В то время начальником этой организации был
А.П. Серебровский, которого отец знал еще с гимназических времен и который уже помогал ему в трудную минуту. Отец посоветовал мне поехать в Москву…
Приехав в Москву, легко попал на прием к Серебровскому, так как отец уже позвонил ему… Александр Павлович был занят, поговорить не удалось, и он попросил меня вечером прийти к нему домой. Мне было очень интересно увидеть, как живут такие высокопоставленные люди. Меня не удивило, что швейцар… спросил, к кому я иду, и позвонил по внутреннему телефону в квартиру. Удивила простота, с которой я был принят, и обстановка… Она была такая же, как у многих уже знакомых мне ученых. Стены, заставленные книжными шкафами, простая, но удобная мебель. Мы долго беседовали… . Он сказал, что все решит коллегия, которая состоится через день…
Когда я снова пришел в "Главзолото", там уже собралось человек 10-12. Я не понимал, о чем они оживленно переговаривались друг с другом, но реплика "молод очень" запечатлелась в памяти. Наконец мне сказали, что окончательное решение сообщат в Горный институт, и что я могу возвращаться в Ленинград. Серебровский предложил мне билет на открытие московского метро (шел 1935 год - Авт.), но я поблагодарил и, сославшись на усталость, отказался…
Вернувшись в Ленинград, стал ждать ответа из "Главзолота". Когда он пришел, узнал: оставлен в Горном институте аспирантом на кафедре петрографии. Для меня это было полной неожиданностью. Ожидал ли отец такого решения, просил ли он об этом Серебровского, не знаю. Спрашивать было неудобно. То, что решающим оказалось мнение Александра Павловича, несомненно".

Как недавно выяснилось, еще одним близким другом Александра Заварицкого был его одноклассник Алексей Умов. Оба окончили гимназию с золотыми медалями и вместе поступили в Горный. Алексей Алексеевич тоже был несправедливо осужден. Подробностями его дальнейшей жизни мы пока не располагаем.
Сам Заварицкий постоянно находился под негласным надзором НКВД, на него писали доносы, обвиняли в "метафизичности" взглядов. В экзаменационных билетах по диалектическому материализму студентам Горного института неизменно предлагался вопрос "Ошибочность метафизических взглядов профессора Заварицкого". Порой подбирались к нему слишком близко, но, наверное, благодаря прежде всего частым экспедициям и еще замкнутому образу жизни, Александру Николаевичу удалось избежать ареста. Да и потом, в то время у него дома жил ангел-хранитель. После кончины мужа в 1922-м Ирина Ильинична перебралась в Петроград. Поначалу была все такой же энергичной и деятельной, но в конце 20-х начала стремиться к уединению, наконец стала и вовсе затворницей, из своей комнаты в квартире Александра Николаевича выходила лишь к столу, целыми днями читала Библию. И причина была не только в старости. Что-то ее беспокоило. Возможно, из разговоров домочадцев она уловила надвигавшуюся опасность - то приближались годы террора, страна меняла образ жизни.
Никто из Заварицких не пострадал, хотя даже сам воздух вокруг них был пропитан угрозой. Должно быть, своими молитвами Ирина Ильинична отвела от них беду.
В одном из писем Марианна Александровна написала Никуличевой:
"… бабушка Ирина Ильинична всеми силами старалась искоренить все родословные, воспоминания и пр.".
Бабушка хорошо знала, что надо делать для сохранения потомства. Она поняла это еще в 1918-м.
Духов день
По данным "Сборника статистических сведений по Уфимской губернии" 1901 года, Заварицким принадлежало 12 владений площадью более 17 тысяч десятин. Находились они на территориях нынешних Иглинского, Нуримановского, Архангельского, Гафурийского районов. Некоторые участки были в совместной собственности самого Заварицкого, Ирины Ильиничны и младшего брата Николая Александровича - почетного мирового судьи в Казани Александра Александровича, единственного родственника, признавшего "простолюдинку". С тех пор, как он впервые приехал на крестины Ольги, а чуть позже - Ирины, зачастил в Уфу. Возможно, у него здесь был свой, меркантильный, интерес. Старший брат, надворный советник Дмитрий Александрович, как и прежде, не поддерживал с ними отношений. Кстати, женат он был на Софье Александровне Мисаевой, тете знаменитой пианистки, уроженки Уфы Веры Викторовны Тимановой.
Ощутимый доход Заварицким также приносила лесная пристань при станции Улу-Теляк Самаро-Златоустовской железной дороги. Но в основном Ирина Ильинична успешно торговала зерном, временами придерживая значительную его часть на случай возможного неурожая. Николай Александрович с возрастом все больше отходил от хозяйственных дел, во всем полагаясь на жену. А ей все было нипочем, бралась за любую работу. Частенько ее можно было увидеть в поле с мужиками, с лопатой или граблями, со сбившимся на голове от усердия платком, но в пенсне - ни дать ни взять барыня-крестьянка.
Жизнь протекала безоблачно, дети подрастали. В 1898 году во флигеле уфимской усадьбы Заварицких поселился симпатичный молодой человек лет двадцати восьми. Особых хлопот и беспокойства его соседство не доставляло. Любил, правда, играть с друзьями, навещавшими его, в бабки. Частенько из флигеля доносились шум от бросаемых костей и молодой беззаботный смех. Жизнерадостный жилец служил в губернской земской управе и углубленно занимался статистикой. Он просто обожал цифры, "их стальную логику, боевую силу и красоту", но еще больше ему нравилась работа, связанная с поездками по губернии. И это понятно, ведь имя весельчака было Александр Дмитриевич Цюрупа, он был членом РСДРП, и эти вылазки в народ ему были крайне необходимы для распространения революционной пропаганды. Вообще статистиками в губернии в ту пору большей частью работали люди с политическим прошлым. А помогал им в этом граф Петр Петрович Толстой, который, по воспоминаниям Н.К. Крупской, "будучи земским деятелем, помог многим из ссыльных устроиться на службе в земстве (по статистике, страховому делу, агрономии и т.д.)". Кому, как не Надежде Константиновне, знать это точно. Ведь примерно в те же годы она находилась в уфимской ссылке. По воспоминаниям внучатой племянницы Ирины Ильиничны, профессора С.-Петербургского педагогического университета, 93-летней Ксении Давыдовны Радиной, ее мать Александра Федоровна Радина, которая в ту пору жила у Заварицких, рассказывала, что Крупская не раз бывала у Цюрупы во флигеле.
Довольно быстро Александр Дмитриевич попал в поле зрения полиции. Губернатор Н.М. Богданович говорил, что людей, подобных Цюрупе, "совершенно невозможно допускать до официального общения с рабочим населением горных заводов". В 1900-м в Уфе дважды побывал Ленин, он специально приезжал для встречи с Цюрупой, Свидерским и другими социал-демократами. Цюрупа становится агентом "Искры". К этому времени под его редакцией были подготовлены два тома "Сборника статистических сведений по Уфимской губернии". До подсчета десятин своих квартирных хозяев Александр Дмитриевич не успел добраться. Пришлось уехать, чтобы избежать ареста.
Дом на Центральной постепенно пустел - разлетались птенцы. В 1902-м старшие уехали в Санкт-Петербург, стали студентами.  Дмитрий был зачислен в Военно-медицинскую академию. В 1906-м Владимир и Николай поступили в Петербургский университет. Летом того же года, во второй день Троицы произошло несчастье.

"Уфимские губернские ведомости"
от 9 июня 1906 года.
"Из жизни губернии. - Село Охлебинино, Нагаевской волости, Уфимскаго уезда. В Духов день, 22 мая, жители села Охлебинино, после совершения в местной приходской церкви обедни с крестным ходом пошли вокруг селения для совершения молебствия о даровании дождя и прекращении засухи. За исключением только старых и малых, почти все население ушло помолиться Господу Богу. В это время, от неизвестной причины, вдруг вспыхнул пожар, который, благодаря скученности деревянных построек, крытых преимущественно смолою, быстро распространившись, уничтожил до основания со всеми надворными постройками 126 крестьянских домов до 10 частных владельцев, временно проживавших в селе на правах арендаторов. Кроме того, сгорели церковь, ремесленная земская школа, церковные дома и все постройки землевладельца г. Заварицкаго. Погорело также все движимое имущество, земледельческия орудия, сбруя, хлеб, вся птица и часть скота. Убытки громадные, и общая сумма до сего времени точно не определена. Осталось не сгоревшими всего до 7-8 домов. Положение несчастных ужасное. Требуется немедленная помощь".
От кого еще ждать помощи, как не от Заварицких с их миллионами? Судя по множеству сохранившихся фотографий с чаепитием на веранде Охлебининского дома - они удивительно напоминают сцены из чеховских пьес - жизнь в родовом имении была полностью восстановлена в первое десятилетие прошлого века. В Родниках Ирина Ильинична построила начальную школу, она открылась в 1909-м, а первой учительницей там была Александра Федоровна Радина. Еще в 1905-м Николай Александрович и его неугомонная жена становятся действительными членами Уфимского Отдела попечительства о глухонемых и вносят "пожизненный вклад с соответствующим денежным пожертвованием на устройство живописной мастерской".
В мае 1909 года Саня приехал в Уфу с красавицей-невестой. Он блестяще окончил Горный, у него уже был опыт приискового геолога и научные публикации. Невеста Ольга - бестужевка. Родом из Стерлитамака, дочь мещанина Ивана Григорьевича Симонова, но окончила уфимскую Мариинку. Училась вместе с Ольгой Заварицкой, тоже бестужевкой. В Уфе Александр и Оля Симонова не были знакомы. Судьбоносная встреча состоялась на одном из вечеров в Горном институте, куда ее привела Ольга Заварицкая. 11 апреля 1909 года Александр получил разрешение на венчание и вот решил заручиться поддержкой родителей. Странно, но те, сами когда-то не получившие одобрения на брак, почему-то попросили молодых повременить. Ждать пришлось более трех лет.
Александр был пылко влюблен. Не раз, гуляя с Ольгой вдоль обрыва над Белой, подходил к самому краю и говорил: "Не выйдешь за меня замуж, брошусь в реку!". Ольга колебалась. Позже признавалась, что ей было "страшно войти в семью миллионеров". Наконец они поженились. Ольге нравилось в Охлебинине, она подолгу жила там, также и перед рождением сына Владимира в 1914 году. Ирина Ильинична распорядилась поставить в имении отдельный дом для внука. Александр приезжал редко. Он целиком погрузился в работу: исследовал гору Магнитную, золотоносные и медные районы Урала. Его должность старшего геолога Геологического Комитета по тогдашнему положению соответствовала званию профессора. Через два года Ольга Ивановна родила дочь Татьяну.
Секретное письмо
Идиллия продолжалась до начала революционных событий 1917 года. Теперь Ирина Ильинична и Николай Александрович жили только в Уфе. Поместья никто еще не отбирал, они просто перестали в нем бывать. Все потихоньку разворовывалось местными жителями, вплоть до жердей из ограды, но никогда крестьяне не говорили о Заварицких плохо, даже с наступлением Советской власти. Александра Федоровна продолжала работать в школе, и никто ее не тронул, хотя все знали, что она племянница "барыни". Добрым словом поминать поминали, а вот прекрасный Охлебининский парк, простиравшийся от имения до реки, все-таки вырубили.
В свое время, еще до переписи помещичьих (частновладельческих) хозяйств 1912-1913 г.г. Заварицкие распрощались с большинством своих владений.
"Уфимские губернские ведомости"
от 9 июня 1906 года.
"Объявление. - Дом в городе Уфе и земли в Уфимском и Стерлитамакском уездах продаются Н.А. Заварицким (Центральная улица)".
О каком доме речь, непонятно. На Центральной они жили до 1922-го. Может быть, была еще какая-то недвижимость? В справочных книгах она не зафиксирована.
После продажи земель у них оставалась третья часть того, что было. Но вполне достаточно, чтобы считаться перворазрядными "буржуями". Именно поэтому, по рассказам дочери Ольги Николаевны, очевидца и участника последующих событий, Николай Александрович и Ирина Ильинична летом 1918 года оказались едва ли не первыми в списке кандидатов в заложники, составленном покидавшими город большевиками. Первая волна арестов прошла с 8-го по 12-е июня, когда в губернии было объявлено военное положение. В первую очередь брали лидеров правых эсеров, меньшевиков и кадетов, арестовали графа Толстого, так активно помогавшего политическим ссыльным. Взяли и стариков Заварицких.
Арестованных ждала страшная участь. История баржи №4 подробно описана историками и краеведами. Больше полугода находились в смертельном дрейфе заложники, обеспечивавшие безопасность отступавшим красным. Домой не вернулись девять человек, в том числе и Петр Толстой. Они были убиты и сброшены в Каму.
Сидя под стражей, Ирина Ильинична, светлая голова, день и ночь обдумывала все возможные варианты спасения. И вдруг в памяти всплыл обаятельный образ квартиранта из флигеля. На следующем допросе она как бы невзначай упомянула о знакомстве с Цюрупой, который как раз в 1918-м стал большим человеком - наркомом продовольствия РСФСР. Сказала, что Александр Дмитриевич когда-то некоторое время трудился с ее мужем в статистическом комитете. Боевой настрой у следователя сразу пропал: Цюрупа недосягаем, а решение нужно принимать немедленно. Неизвестно, как могло все обернуться, если бы в ГубЧК не ворвалась Ольга Николаевна с каким-то письмом. Она сунула его под нос чекистам. Те мгновенно побледнели и тут же освободили Николая Александровича. Затем попытались связаться с Петроградом. До выяснения обстоятельств Ирина Ильинична должна была оставаться в тюрьме.
Продолжение следует.

Рашида КРАСНОВА,








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости