ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

Медовая столица
На площади у ипподрома «Акбузат» состоялся Республиканский фестиваль «Башкортос...

Пешеход идет под землю
На проспекте Октября в районе остановок «Бульвар Славы» и «Юношеская библиотека»...

«Социальная» полоса
На улице Ленина на участке от улицы Революционной до Пушкина при существующем одн...

Осенняя генуборка
10 сентября в столице республики стартует месячник по санитарной очистке и благоу...

Молочный уик-энд
8 сентября состоится Всероссийский фестиваль «Молочная страна».
На площади Лени...


Аутсорсинг в «скорой»
Демская подстанция скорой медицинской помощи получила шесть новых реанимобилей. ...

Дело Софьи живет
Близится к завершению реконструкция Софьюшкиной аллеи на улице Тукаева. Здесь по...

Уфимский дозор
По решению городского Совета заработал первый в регионе Центр общественной безоп...

Тюрки – на подмостках
С 6 по 13 сентября пройдет V Международный фестиваль тюркоязычных театров «Туганлы...

Премьерный сентябрь
Первый осенний месяц обещает быть насыщенным для актерской труппы Уфимского госу...

Кубаиры на холсте
В фойе Органного зала Башкирской государственной филармонии открылась выставка ...

Пробасил на весь мир
Наш прославленный земляк – певец Ильдар Абдразаков победил в международном опер...

Уфа приглашает
Во Дворце культуры «Нефтяник» начала работу Дирекция Международных детских игр, ...

Ждем медали
9 сентября в Лондоне завершатся ХIV Паралимпийские игры. В составе сборной России в...

Олимпийские итоги
Президент Башкортостана Рустэм Хамитов встретился с участниками Олимпийских игр...

Ретрокалейдоскоп
200. 7 сентября 1812 г. (26 августа ст. ст.) произошла Бородинская битва.
150. 7 сентября 1862...





     №09 (130)
     сентябрь 2012 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "СВЕЖО ПРЕДАНИЕ"

Скрытый огонь


Достопримечательность империи
Картина, что открылась усталым туристам, с трудом пробиравшимся на лыжах по сказочной долине Юрюзани в кольце заснеженных гор, заставила их сразу забыть о крепком морозе. Большой столб пара исходил из земли среди белого безмолвия, и снег на том месте был отяжелевшим, потемневшим и подтаявшим, словно на исходе марта. Зрелище, конечно, не столь впечатляющее, как тропический оазис в Северном Ледовитом океане, представший перед героями «Земли Санникова», но в природной аномалии, описанной Обручевым, и термальных явлениях башкирской горы Янгантау, несомненно, есть что-то общее. Это «что-то» - тепло, таящееся в недрах земли.


Существуют, разумеется, и реальные аналогии. Это терриконы Челябинского угольного бассейна, районы естественного горения углей и горючих сланцев в Эстонии, зона экспериментальной газификации углей под Тулой. Есть похожие места в Израиле (формация Хатрурим в Иудейской пустыне) и на севере Мали близ города Тимбукту.
Как же возник этот глубинный ток тепла здесь, на северо-востоке Башкирии, целебное действие которого ощутили на себе тысячи и тысячи людей? Даже самый неискушенный в геологии человек, попав сюда, невольно задумывается над загадками, которые хранит изумительной красоты гора Янгантау. Впервые ее описал в 1786 году академик Петер Симон Паллас в своем грандиозном труде «Путешествие по различным местам Российского государства по повелению Санкт-Петербургской академии наук». Писал Паллас по-немецки, перевел - толково, но витиевато (все-таки дело происходило на стыке двух эпох - рококо и классицизма) «бунчуковый товарищ» Федор Томанский.
Когда Паллас поднялся на Янгантау, то увидел, что «все было здесь в полном цвете, и травы росли гораздо обильнее, нежели в других местах, чему бесспорно способствует горение сея горы и распространяющаяся от того вокруг теплота. Причина сему возгоранию следующая: за одиннадцать или двенадцать лет, по сказкам около живущих старожилов башикирцов, ударил гром в большую сосну, при подошве среднего отделения горы вкоренившуюся, изжег оную даже и с самым корнем. Пламя сие сообщилось горе, и с того времени горит она внутри беспрестанно, однако, так, что при подошве оное уже угасло, а до верху еще очень далеко не добралось». Кстати, мотивом о зажженной метеоритом (к нему я еще вернусь) сосне на гористом острове и чудесных свойствах, присущих с тех пор этому месту, блестяще воспользовался писатель Борис Акунин в книге о приключениях сестры Пелагии «Черный монах».
Обычно люди науки с большим скепсисом относятся ко всякого рода легендам и преданиям. А вот известный ученый, директор Института геологии Уфимского научного центра РАН Виктор Пучков, исследовавший Янгантау в начале 2000-х, считает, что к рассказу о молнии, ударившей в сосну, следует отнестись со всей серьезностью, так как речь идет о реальном событии, произошедшем на глазах живых очевидцев. Если это так, то получается, что процесс теплогенерации начался в 1758-1759 годах и продолжается свыше 240 лет. «Паллас пишет, что из открытых трещин поднимались дрожащие на солнце струи пара, - говорит Виктор Николаевич, - к ним невозможно было прикоснуться рукой. Температура струи была настолько велика, что брошенная в трещину береста или щепка вспыхивали почти сразу».
По сути, описание Палласа - самое первое научное исследование феномена. Пусть визуальное, мимоходом, зато о башкирском чуде узнали в Петербурге, и, как всегда в таких случаях, ученый мир забурлил, ведь непонятное беспокоит, щекочет нервы. Янгантау попала в список главных достопримечательностей империи.
Детальному изучению гора подверглась спустя 100 лет, когда в 1881-м туда отправился крупнейший русский геолог и палеонтолог академик Феодосий Чернышев, который наблюдал Янгантау в течение нескольких лет. В 1886-м был опубликован его отчет «Об исследованиях, произведенных в области, прилегающей к хребту Каратау». Вывод ученого был таков: «Резоннее объяснить все сказанное существованием подземного пожара, наподобие известному в горящей горе близ Дутвейлера в бассейне реки Саар (Германия. - Авт.), который продолжается более 200 лет».
Версии подземного пожара придерживался известный ученый Михаил Янишевский, который приезжал на Южный Урал в 1893 году совсем молодым, после окончания Казанского университета.
Большинство дореволюционных исследователей являлись сторонниками гипотезы, выдвинутой Чернышевым. Уральский ученый Георгий Вахрушев в 1927 году объяснял термическую аномалию тем, что некоторые породы пропитываются поднимающимися из глубин горючими веществами и играют роль фитиля. Но и он спустя несколько лет подхватил идею подземного пожара.
В начале 1930-х в СССР был поставлен вопрос о создании сети рабоче-крестьянских здравниц. В частности, решили построить грязевый санаторий в Карелии, на месте лечебницы петровских времен, где использовались «марциальные», железистые, воды. В качестве консультанта Наркомздрав пригласил знаменитого немецкого бальнеоклиматолога, профессора Берлинского университета Адольфа Бикеля. Забегая вперед, скажу, что все предложения Бикеля по строительству санатория в Карелии советскими руководителями были отвергнуты, они показались слишком дорогостоящими. Сам Бикель с умом использовал поездку в Советскую Россию: побывал на Кавказе, его прежде всего интересовали минеральные источники, а также принял участие в научной экспедиции по Южному Уралу. Так он открыл для себя дивную горящую гору и дал оригинальное объяснение происхождению тепла и паров на Янгантау. Он и советский профессор Ремизов предположили, что по сбросовым трещинам из глубинных зон земной коры поднимаются пары ювенильных вод, рожденных вулканическими процессами. Позже создатель курорта «Янгантау» Гениатулла Нигматуллович Терегулов на основании многолетних наблюдений убедился в несостоятельности этой точки зрения. Он больше склонялся к гипотезе, высказанной в 1939-м сотрудником Института курортологии, горным инженером Штильмарком, который считал, что речь может идти о тлении битуминозных сланцев. (Имя его, к сожалению, мне неизвестно, но думаю, что он был из того шведского рода Штильмарков, которые пришли на Русь еще в XVII веке и верою и правдою стали служить своему новому Отечеству. К этому же роду принадлежал автор авантюрно-приключенческого романа «Наследник из Калькутты» Роберт Штильмарк и биолог Феликс Штильмарк, много сделавший в области организации заповедников).
Только эта гипотеза, по мнению Терегулова, была способна объяснить температуру в 125-151 градус по Цельсию, измеренную на земной поверхности в районе Янгантау. И то он не до конца был уверен в этом, но остальные теоретические выкладки считал крайне маловероятными.
«Мы до сего времени не можем вполне твердо и уверенно ответить на вопрос о происхождении термической аномалии Янгантау, - писал Терегулов в своей книге «Теплая гора Янгантау и ее лечебное значение при заболеваниях суставов», вышедшей в 1941-м в «Башгосиздате». Сейчас она - библиографическая редкость и лежит передо мной благодаря доверию сотрудников Научной библиотеки Уфимского научного центра РАН. - Скорейшее выяснение причин представляет не только теоретический, но и сугубо практический интерес, так как с этим связан вопрос капиталовложений в курортное строительство, правильной эксплуатации паров и газов».
Просто поразительно, более 70 лет назад, когда гора была «моложе» и горячее, этот умница и стратег задавался вопросом: стоит ли развивать и расширять санаторий, если никто не знает, как будет протекать в дальнейшем этот не поддающийся ученым мужам природный феномен и не прекратится ли вдруг образование тепла?! Далеко смотрел, в XXI век.
Народный профессор
Стоило кому-нибудь в нашей семье занемочь, дед тут же отводил страдальца на консультацию к Терегулову. «Неважно, где и что ноет, Гениатулла вылечит», - уверял он. Однажды, когда я была совсем маленькой, мы гуляли с дедом по городу. Навстречу шел пожилой человек, который, заметив нас, широко разулыбался. «Ассалам алейкум!» - «Вагалейкум ассалям!» - поприветствовали они друг друга, слегка приподнимая шляпу за самую верхушку тульи. Так обычно здоровались городские татары. Наговорившись, мой дед и Терегулов (это был он), разошлись восвояси.
Если к деду приходил кто-нибудь из друзей, разговор всякий раз плавно перетекал к Терегулову и обязательно следовали рассказы о непонятных мне тогда «чабаталы» дворянах. С годами я узнала историю этих загадочных людей.
Жил в начале XVI века в Темниковском княжестве некий Еникей. Потомки его старшего сына Терегула в 1625 году получили земельные владения и княжеский титул. Не прошло и 100 лет, как при Петре I во время насильственной христианизации они не подчинились высочайшему указу, оставшись при своей вере, и враз были лишены всех царских милостей. Пришлось Терегуловым и прочим упрямым мурзам сменить ичиги из кожи тонкой выделки на крестьянские лапти (отсюда и название «чабаталы дворянлар» - «дворяне в лаптях») и взяться за плуг. В поисках недорогих и плодородных угодий они всем кланом переселились в Башкирию, купили у башкир землю на территории нынешнего Благоварского района и основали новое родовое гнездо - деревню Каргалы. В 1784 году Екатерина II повелела восстановить мурз в звании, но земли и поместья к ним не вернулись. Бархатники-лапотники уже притерпелись к крестьянскому труду, унизительное положение в обществе и бедность заставили их изменить свои представления о ценностях. Приоритет переместился на сторону знаний, профессии врача или учителя. Каждый каргалинец считал своим долгом дать детям, по крайней мере наиболее способным к наукам, достойное образование. Плата в престижных учебных заведениях Уфы была высокой. Мой прадед, богатый крестьянин (к мурзам никакого отношения не имеющий), не пожалел и выложил на нужное дело 60 рублей. Для справки: лошадь тогда стоила 5-6 рублей, корова еще дешевле. Выходит, целое стадо отдал Ситдик-бай, лишь бы только сын учился в медресе «Галия».
Многодетный Нигматулла Терегулов из Каргалов продал шесть последних овец, чтобы устроить Гениатуллу, успешно завершившего начальное образование, в Казанскую педагогическую школу, по окончании которой он преподавал математику в «Галие». Вот откуда, вероятно, пошло знакомство.
Когда Нигматулла умер в 49 лет, самый младший, восьмой ребенок, сын Искандер, только родился. А самому старшему, им-то и был Гениатулла, исполнилось 17. На его плечи легла забота о братьях и сестрах. Приехав из Уфы, он сначала работал учителем в Мияки-Тамаке, затем директором Каргалинской школы. Гениатуллу никогда не покидала мечта о профессии врача, которую он смог осуществить в 1923-м, поступив на медицинский факультет Московского университета. К этому времени у него уже была своя семья, сыновья Раис и Рал. Женился Гениатулла на учительнице из соседней с Каргалами деревни Ташлыкуль Завзян Кудояровой, ставшей ему преданной подругой на всю жизнь, с пониманием относившейся ко всем его начинаниям. В Москву они поехали вместе, и по вечерам он подрабатывал в Институте народов Востока, вел занятия по математике.
В 1927-м 36-летний Гениатулла с дипломом врача-терапевта, окончив аспирантуру под руководством выдающегося клинициста, профессора МГУ Максима Кончаловского, вернулся в Уфу. Быстро пошел в гору, хотя и не был членом партии. Хорошему доктору это без надобности. Собственно, никто и не торопился принимать Терегуловых, Еникеевых, Мамлеевых и прочих бывших князей в ВКП(б). Хоть и вели они больше двух столетий крестьянскую жизнь, полную тягот и нужды, в глазах у них все равно читалось чувство собственного достоинства, помноженное на гордость и независимость.
По причине беспартийности Гениатулла Нигматуллович всего год продержался на должности и.о. директора Башкирского медицинского института, который сам же и основал в 1932 году по приказу ВЦИК СССР. На эту должность прислали закаленного партийца, а Терегулова назначили замом по учебной работе. Первое, что он сделал, видя мучения некоторых студентов в овладении знаниями (это были ребята из дальних сел), организовал курсы углубленного изучения русского языка.
«В те годы «новых реформаторов» в образовании было видимо-невидимо. На борьбу с ними у деда уходило много сил и времени, - говорит внук Гениатуллы Нигматулловича, доцент БГМУ, врач-кардиолог высшей категории Раис Терегулов. - Приходилось преодолевать всякие ошибочные тенденции и мнения. Например, горе-преобразователи считали, на врача не обязательно долго учиться, достаточно полутора-двух лет, чтобы лечить заболевания глаз, желудочно-кишечного тракта, сердца и тому подобное… И еще одна глупость: пытались ввести методику выставления оценок за экзамен всей группе по результатам ответа одного из студентов».
В большинстве случаев Терегулов ставил безошибочные диагнозы и излечивал безнадежных больных. Таких семей, как наша, молившаяся на него и видевшая в нем семейного доктора, было немало. Он был готов помочь каждому, не важно, кто к нему обращался: дворник, артист или секретарь обкома. Славу народного профессора Терегулов снискал задолго до присуждения официального звания.
На Янгантау он впервые попал в 1934-м. Обычно туда добирались долго, иногда с ночевкой. Сначала 160 километров по железной дороге до Кропачево и еще 42 километра на лошадях или автомашине. После войны медики иногда летали на «кукурузниках».
В то лето на горе царило невиданное оживление. Во-первых, прибыла экспедиция Института курортологии, десять дней проводила определение физико-химических свойств паров и газов. Было решено выполнить новые геологоразведочные работы и организовать клиническое наблюдение над самостийно врачующимся народом. Башнаркомздрав направил группу специалистов для надзора, ведь порой дело доходило до того, что люди в надежде быстро исцелиться часами не вылезали из паровых ям. Всю работу по рекомендации академика Михаила Виноградова возглавил Терегулов.
Гениатулла Нигматуллович внимательно слушал и записывал рассказы местных жителей о целебных силах горы. Конечно, одной из первых была история о старом, немощном пастухе, в бреду и ознобе заснувшем в какой-то яме под лапником, а утром проснувшимся новеньким, свежим и бодрым. Приохотился он ночевать в этом месте. А односельчане в один прекрасный день заметили, что пастух не только избавился от хвори, а помолодел лет на двадцать. Говорят, с тех пор и началось сюда паломничество. Как-то разговорился Терегулов с
80-летним жителем деревни Ильтаево, что в трех километрах от горы, который поведал о том, как он подростком возил летом свою бабушку принимать ванны на Янгантау. Подсчитал Гениатулла Нигматуллович: выходило, что люди во второй половине XIX века уже лечились здесь. Слухи о чудесной горе распространились среди населения башкирского края и уральских городов, и к началу 20-х прошлого века посещаемость Янгантау приобрела массовый характер. Тогда-то и появилась на правом берегу Юрюзани коммуна «Чулпан», которая в 1925-м назначила плату за ванну и построила «ванное отделение» - дощатый сарай, где над паровыми ямами были установлены деревянные клетки в рост человека, сверху они закрывались досками с выпиленными отверстиями для головы. Еще была срублена изба для приезжающих.
После того, как за дело взялся Наркомздрав, в 1937-м заработала опытно-клиническая станция, действовавшая только летом. Через два года она включала 11 строений: три дома для стационарных больных, один для амбулаторных, кухню, лабораторию, общежитие для рабочих, ванное здание, кладовую и два дома для сотрудников. Все постройки были бревенчатые и не оштукатуренные внутри. Трудностей хватало. Однажды на ЗИС-101 заезжал первый секретарь обкома ВКП(б) Яков Быкин, расспрашивал, обещал поддержку и пригласил для более основательного разговора к себе в Уфу. Обрадовался Терегулов, поехал. Заходит в здание обкома и спрашивает постового, как пройти к Быкину. Его повели, только не в высокий кабинет, а прямехонько в подвал, где он просидел всю ночь. Отпустили наутро, видимо, после идентификации личности. Оказалось, накануне Быкина арестовали, как «врага народа» и правотроцкиста.
С тех пор Гениатулла Нигматуллович в советские учреждения ногой не ступал. Только в случае крайней необходимости и только минуя всякие посты.
Лечение стало упорядоченным. Народу с полиартритами, артритами, невритами, миозитами прибывало много, кто по направлению врачебных комиссий Наркомздрава, кто по путевке Уфимского курортного бюро. Мест не хватало, кому-то приходилось квартировать в коммуне, а некоторые ютились в шалашах в 300 метрах от станции.
Терегулов помнил свою главную задачу - клиническое наблюдение за действием лечебных факторов уникального места. Он тщательно контролировал работу медиков, в помощники брал самых талантливых, добросовестных студентов мединститута, опекал трудных больных, следил за их самочувствием, наизусть помнил данные их анализов до и после лечения, вел записи.
В итоге накопленный материал вылился в докторскую диссертацию, которую он защитил в 1940-м без единого «черного шара». Пришлось собрать все свое мужество, ведь незадолго до этого старший сын Гениатуллы Нигматулловича и Завзян Аминовны 20-летний Раис, студент МВТУ имени Н.Э. Баумана, добровольцем ушел на финский фронт и героически погиб в местечке Экхольм. Прах его покоится в карельской земле…
К самой защите он готовился в Москве, живя у брата Искандера, работавшего в МВТУ. В те дни в одном из арбатских двориков можно было наблюдать странную картину. Какой-то человек, прогуливавший ребенка в коляске, громко, выразительно, жестикулируя, читал младенцу лекцию, пересыпанную научными терминами. А тот, казалось, с огромным интересом слушал или, притомившись, мирно посапывал под теплым одеяльцем. Набежали мальчишки и стали возмущаться: «Дяденька, зачем вы это делаете? Он же все равно ничего не понимает!». А Терегулов просто репетировал.
«Метеорит»
Гениатулла Нигматуллович часто с удовольствием вспоминал эту историю и говорил, что детям сызмальства следует рассказывать о серьезных вещах, тогда они вырастают умными и становятся академиками. Как и случилось с его племянником-внуком.
«Я считаю его своим дедом, поскольку он был старше папы на 17 лет, опекал его, помогал нашей семье, - говорит директор Института океанологии РАН имени П.П. Ширшова, академик РАН Роберт Искандерович Нигматулин. - Я тоже вообще-то Терегулов. Но отец по восточной традиции взял фамилию в честь дедушки Нигматуллы.
В юности Искандер Нигматуллович успел поработать комсомольским работником в Каргалах, а также в Аргаяшском районе. Но хотел учиться и в 18 лет уехал в Москву, окончил рабфак МГУ, затем МВТУ. Его оставили в аспирантуре, он защитил кандидатскую, стал доцентом. Потом - война, фронт, окружение, спасение. В 1943-м его, капитана Советской Армии, отозвали в связи с созданием нового оружия. В 1946-м отец вернулся в МВТУ, стал доктором наук и профессором. Думаю, большую роль в этих достижениях сыграла поддержка старшего брата.
Мама, Галия Лутфулловна, врач, была дочерью известного в Башкирии учителя-просветителя Лутфуллы Абдулгазизова. Он умер в 1913-м, и о нем я знаю по документам и рассказам тети, Сары-апы. Родители познакомились на Янгантау, где Галия, студентка мединститута, работала медсестрой в каникулы. Дед ценил ее за честность, добросовестность, воспитанность и доброту - качества, которые он больше всего любил в людях. У Завзян Аминовны она тоже ходила в любимицах. Разумеется, все были рады, что Искандер и Галия нашли друг друга. Я, их первенец, родился в Москве. Когда началась война, и папа уехал на фронт, мама вернулась в Уфу и стала преподавать в медицинском, а летом жили на Янгантау, где она трудилась врачом. Вообще, сколько себя помню, каждое лето мы и наша многочисленная родня проводили на «горящей» горе. Незабываемое время и удивительное место, которому я обязан своим появлением на свет».
В годы войны в санатории проходили реабилитацию раненые, и, конечно, помощь Терегулова в их лечении была неоценима.
В конце 50-х там же, на горе, произошла встреча, вернувшая его в прошлое, в те дни, когда он постоянно задавался вопросом: откуда все-таки это тепло? Симпатичный, сероглазый молодой человек, одетый по тогдашней моде в вельветовую куртку, представился: «Спартак Фаттахутдинов, геолог, выпускник геофака Московского университета». Профессор окинул парня критическим взглядом и спросил: «Геолог, говорите? Что же не займетесь этой вот штукой?». Терегулов обвел вокруг себя руками, под «штукой» он подразумевал гору и все, что творится внутри нее.
Став ученым секретарем президиума Башкирского филиала АН СССР, кандидат геолого-минералогических наук Спартак Габдрахманович Фаттахутдинов решил организовать группу по изучению Янгантау. Рассказал обо всем своим однокашникам на кафедре геологии нефтяных месторождений МГУ. Они заинтересовались. Работали около четырех лет, перелопатили весь материал. Выяснилось, что феноменом Янгантау занимались не менее 30 ученых, в том числе такие крупные, как академики Страхов и Наливкин. Группа Фаттахутдинова сделала описание горных пород, задействованных в тепловых процессах. «Прочесав» весь район, обнаружили сходные термальные явления в 20 километрах западнее Янгантау - на горе Куткантау. Проверили все «адреса», где, по словам местных жителей, наблюдался выход тепла. Такие места нашли на правом берегу Юрюзани, недалеко от Малояза…
Время от времени в работу включались разные специалисты. Профессора МГУ Высоцкий и Корчагина провели отбор проб газа. Впервые было тщательно изучено органическое вещество, считавшееся продуктом горения. Выполнена инфракрасная съемка (удалось привлечь экспедицию из Ленинграда). Ночью с самолета снимались определенные участки прогрева горных пород. Спартак Габдрахманович вместе с главврачом санатория Рашитом Акбашевым (он участвовал в работе группы со свойственным ему азартом) бегали, чувствуя себя мальчишками, играющими в партизан Ковпака, жгли сигнальные костры. Опытные залеты проводились в 1976-м и 1977 годах. В лаборатории МГУ был выполнен большой объем тонких геохимических анализов. Не забыли и о радиозондировании. В общем, сделали все, что можно, самым тщательным образом. И что в итоге?
«С нами случилось то же самое, что и с предыдущими исследователями, - говорил Фаттахутдинов. - Мнения раскололись. Мы не смогли прийти к единой точке зрения. Правда, сумели доказать, что все существовавшие до нас гипотезы недостаточно обоснованны. Мы отмели версии подземного пожара и так называемую «глубинную» (некоторые исследователи утверждали, что тепло идет из ядра горы). Речь, например, шла о вулканической деятельности. Была даже высказана мысль о природном ядерном реакторе.
По нашему мнению, тепло - полигенное, здесь имеют место и глубинные процессы, и приповерхностные. Но мы дали общую схему, поскольку не пришли к одному знаменателю.
Для нас, геологов, Янгантау - это прежде всего месторождение. Гора сложена породами артинского яруса, иначе говоря, образовалась около 280 миллионов лет назад. Она расположена в необыкновенно интересной геологической ситуации. Все тепловые явления приурочены к проходящему здесь разлому».
В 1962-м по назначению обкома партии к обязанностям главврача в санатории приступил Акбашев, ученик Терегулова. Конечно, спросили мнение Гениатуллы Нигматулловича о его кандидатуре. Терегулов, не раздумывая, ответил: «Лучше вряд ли найдете. Парень после института охотно поехал в Аургазинский район, на территории его врачебного участка находилось 29 деревень. Земский доктор в лучшем смысле этого слова. О людях заботился, как о родных. Прекрасный организатор, сильна в нем хозяйственная жилка».
До Акбашева на Янгантау не было ни водопровода, ни электричества, все те же деревянные бараки и избушки. При нем появились лечебно-диагностический комплекс, котельная, газопровод, суховоздушная лечебница, пять спальных корпусов, две столовые, клуб с читальным залом и библиотекой, в самом поселке - средняя школа, детсад, комбинат бытового обслуживания, магазины, стало строиться жилье для работников санатория. Если раньше воду с Кургазака возили в бочках на лошадях, теперь был проложен специальный водопровод, а наверху появился бювет. На глазах «дикая» гора превращалась в цивилизованный курорт.
К 1986-му санаторий вошел в число лучших здравниц Союза. Гениатулла Нигматуллович видел все преобразования. Вплоть до своей кончины в 1984-м он оставался идейным вдохновителем и главным научным консультантом своего детища.
В 1985-м приступили к строительству бассейна, и вот тут-то началась история, вроде бы способная пролить свет на причину возникновения тепла.
Рабочие, в основном жители Сатки, рывшие котлован, наткнулись на крупное металлическое тело. На глыбе маняще мерцали золотистые прожилки. Они ни на секунду не усомнились, что судьба послала им на редкость крупный золотой самородок. Такой грандиозной находки еще никому не доводилось обнаруживать со времен знаменитого «Большого треугольника» на Урале в середине XIX века. Недолго думая, работяги раскроили глыбу ломом на куски и, счастливые, разъехались по домам. Пара обломков чудом попала в Уфу к ученым-геологам, к тому же Фаттахутдинову. Бросились в Сатку, с трудом отыскали еще четыре фрагмента. Важно было установить, как выглядел «самородок» до того, как его разбили. Оказалось, тело имело форму, близкую к эллипсоиду - 50х40х30 сантиметров и представляло собой тяжелый сплав темно-бурого цвета, местами покрытый желтой минеральной пленкой. «Никакой это не самородок, а метеорит!» - заявили ученые.
Спартак Габдрахманович показывал мне тогда эти металлические осколочки, и я с трепетом подержала их на ладони, ведь находка, если это действительно метеорит, могла бы объяснить все термальные явления на Янгантау. К сожалению, из Комитета по метеоритам АН СССР, где проводилась экспертиза образцов, пришел ответ: «Это не метеорит». И в то же время знатоки не смогли определить, что это такое.
Тем не менее башкирские ученые еще долгое время были уверены, что имеют дело с редким ископаемым метеоритом необычного состава, упавшим на Землю не менее 10 миллионов лет назад и разбудившим гору. Пожалуй, это была самая изящная и красивая версия из сорока уже существовавших прежде. Она была овеяна вдохновенной мечтой талантливого ученого, «генератора идей» Спартака Фаттахутдинова, посвятившего разгадке тайн Янгантау 18 лет.
В 1998-м на самой горе и в ее окрестностях работали сотрудники Института геологии во главе с академиками АН РБ М.А. Камалетдиновым, Т.Т. и Ю.В. Казанцевыми. К этим исследованиям они привлекли академика РАН Нигматулина, того самого племянника, которого Терегулов когда-то забавлял и укачивал выдержками из своей докторской диссертации. Роберт Искандерович, будучи председателем президиума УНЦ РАН, всегда безоговорочно поощрял изучение Янгантау и всячески этому содействовал. По результатам полевого сезона 1998 года была опубликована статья, Нигматулин выступил с докладом на
60-летии курорта. После этой работы гипотеза образования тепла за счет трения в подошве шарьяжа обрела популярность.
Точно так же через несколько лет Нигматулин помог в организации исследований ученым Уфимского научного центра, в том числе группе Пучкова, которая нашла новые подтверждения гипотезы окисления-горения. Особое значение Виктор Николаевич придает «метеориту», как самому «интригующему во всей этой истории моменту». Вот когда пригодился бережно сохраненный большой фрагмент металлического слитка, переданный Пучкову главным ученым секретарем УНЦ РАН Эмиром Гареевым. Были сделаны контрольные анализы в Институте минералогии Уральского отделения РАН в Миассе и в Институте сверхпластичности металлов РАН в Уфе. Ответ был один - это чугун. Но откуда чугун на глубине семи метров? Пучков уверен, что слиток - следствие уникального природного процесса выплавки железных руд, связанного с термальными явлениями на ранней стадии их развития. В пользу этого говорит анализ газов, содержащихся в микроскопических пузырьках из стекловатой рубашки чугунного слитка: в них преобладает угарный газ, восстанавливающий железо из руды (как в домне).
Как выяснилось, основное тело «метеорита» весом в несколько центнеров оставили на месте и забросали землей, оно находится под краем фундамента. Так что остается шанс: раскопать и проверить.
Местные старожилы утверждают, что гора потихоньку начинает остывать. Если раньше зимой снег на Янгантау не лежал, то теперь он лежит и не тает. В таком случае, считают специалисты, газ и пар, которыми природа щедро делилась с людьми на протяжении добрых 240 лет, идут на убыль, значит, рано или поздно придется искать альтернативу паровым ваннам среди других бальнеологических ресурсов.
***
Терегулов является родоначальником двух научных школ республики - терапевтов и кардиологов. Он пользовался почетом и огромным уважением. Награждался орденами самого высокого достоинства и всевозможными званиями.
В 2002-м правительство РБ учредило Национальную премию имени
Г.Н. Терегулова за достижения в области терапии. Мраморный бюст основателя знаменитого ныне курорта работы скульптора Баки Урманчи был установлен в 80-х годах в одном из лечебных корпусов. Сейчас он украшает центральную аллею. К 75-летнему юбилею курорта обновляется экспозиция музея, где подобающее место займет уголок, посвященный памяти Терегулова.
«Гениатулла Нигматуллович помог получить образование всем своим родственникам, - говорит Роберт Нигматулин. - Многие из них избрали медицину, стали профессорами и преподавателями БГМУ. Это его сын - почетный академик АН РБ, физиолог Рал Терегулов, его внук, превосходный кардиолог, доцент Раис Ралович, внучка, доцент БГУ Резеда Раловна. Сын Раиса, Салават, тоже подался в медицину. Другой правнук, сын Резеды, Володя Скачилов (он к тому же и внук замечательного врача и краеведа Владимира Анатольевича Скачилова), выбрал иную стезю. Окончив геофак БГУ, занялся предпринимательством. А так вся родня - именитые медики.
Время от времени в медицинском устраивались гонения на Терегуловых. Дескать, слишком вас много. Они научились относиться к этому с юмором и ни на кого не держали обид».
Что, собственно, могли с ними сделать? Богатых можно разорить, конфисковать имущество. А с таких и взять нечего, кроме интеллекта, таланта и знаний. Вот самый надежный капитал.

Рашида Краснова








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости