Это было поздним летом, или, может, ранней осенью. Выхожу я как-то из аптеки, а у стенки дома стоит… коза. Самая обыкновенная, с длинными рогами и бессмысленно блудливыми глазами. Вокруг снуют  машины и люди, гудит труба котельной, а она, бедная, прижалась к стеночке и жалобно так смотрит. Я настолько оторопел, что даже не попытался её сфотографировать. Так и осталось для меня загадкой, как коза оказалась почти в центре города, зато… родилась тема.

К этой статье я приготовил много заголовков, но отмёл их все, посчитав, что, прежде всего, надо обратить внимание на наступающий год. Кому-то нравится гламурненько считать его годом овцы, кому-то – барана. Лично я тоже уважаю указанных парнокопытных женского и мужского рода, правда, всё больше в виде шашлыка. Но в качестве символа года выбираю животное не такое ныне популярное, зато сыгравшее в истории нашего города столь значительную роль, что в сравнении с ним спаливший Уфу губернатор Наврозов, например, может показаться фигурой мелкой и почти незаметной. Потому что на протяжении целых столетий, вплоть до 70-х годов ХХ века, именно коза являлась главным фактором формирования уфимского ландшафта. 

  Речь, конечно, не о холмах, а о том, что их ныне в незастроенных местах покрывает и, прежде всего, о вездесущем американском клёне. Посмотрите на снимки столетней или даже полувековой давности: склоны Труниловки и Архиерейки практически свободны от растительности. Только в парках да аллеях на Пушкинской и Тукаевской полно лип, берёз, дубов да сосен.

Чего стоила эта красота, понять сегодня довольно сложно. Но, например, ставшая в последнее время популярной Софьюшкина аллея и сегодня радует глаз только потому, что когда-то она была огорожена изгородью, а позже – чугунными решётками. Вход нежелательным «посетителям» преграждали турникеты (в 1930-е годы деревянные были заменены металлическими). А деревья, первоначально высаженные на Фроловской (позже Воскресенской и Тукаевской) при личном участии Софии Александровны Аксаковой, жены тогдашнего губернатора Г.С. Аксакова, были на корню уничтожены рогатой «нечистью», поэтому нынешняя аллея и ведёт свой отсчёт только с 1900 года.

Объяснение сему прискорбному факту находим в руководстве по кормлению коз: «Выпущенные на пастбище козы начинают щипать молодые стебли грубых трав, растущих между камнями; находя на своём пути кусты, козы охотно ощипывают их, выказывая явное предпочтение молодым дубам с большой сочной листвой и обращая сравнительно мало внимания на траву… Попав на пастбище с рощей, козы весело разбегаются по кустарнику и особенно долго останавливаются перед дубом, орешником, берёзой и рябиной, но до роскошной лесной травы почти не дотрагиваются». Словом, с появлением в Уфе коз, молодые побеги знаменитого уфимского дуба, из которого были выстроены стены крепости над Белой, были обречены. Потому-то сегодня дубов в Уфе почти не видно.

С оградой садов и парков дело обстоит чуть сложнее – ещё полвека с небольшим назад вход в них был платным. Зато, как это ни покажется удивительным, именно с козами (или их мужскими особями)  связана одна из культурных составляющих исчезнувшего, в отличие от одноимённой аллеи, Софииного сада. Ведь именно в нём стояло первое здание уфимского театра. А театр, как известно, это не только водевили и комедии, но и трагедии. Откройте словарь иностранных слов и убедитесь сами: слово tragos означает козёл, о..dё – песня. Таким образом, трагедия в буквальном переводе – песнь козла. Дело в том, что древнейшие театральные постановки были неразрывно связаны с культом греческого бога плодородия Диониса. Зрители слушали различные предания о Дионисе в форме диалога между хором и его предводителем – корифеем. Хор обычно состоял из козлоногих спутников Диониса – сатиров: изображавшие то ли козлов, то ли людей, актёры были наряжены в козьи шкуры. 

Звучали, надо думать, со сцены того давнего уфимского театра и капризы. Каприз в русский язык пришёл из итальянского в качестве музыкального термина каприччо. Позже от него произошло слово каприс и, наконец, в начале позапрошлого века, каприз. Дальше – понятнее, ведь в основе каприччо, а, стало быть, и каприза, лежит латынь: capra – коза. Свободная, полная неожиданных оборотов музыка как бы передаёт повадки козы.

Правда, отвлекая вас от печальных предположений, добавлю, что отнюдь не козы явились причиной гибели деревянного здания театра: в январе 1892 года он сгорел.

Козы стали домашними животными (зоологи называют их Capra Hircus) примерно десять тысяч лет назад, раньше коз были приручены только собаки. «А дружить с козами древнему человеку было просто: они легко поддаются влиянию и имеют подходящую социальную структуру, в стае следуют за своим вожаком, роль которого берёт на себя человек», – сообщает нам одна из умных книг по домоводству. Ну, а когда человека нет, не прочь возглавить стадо и сама коза. 

Зато в сравнении с собаками коза и её мужская половина буквально покорили русский язык, прежде всего фразеологизмами: «козе понятно», «на кривой козе не подъедешь», «выдрать как Сидорову козу», «отставной козы барабанщик», «нужен, как козе баян» «плясать козой», «коза в сарафане». А ещё – «как от козла молока», «пусти козла в огород», «козёл отпущения», «драть козла (петь)». И уж совсем грубые – «козёл безрогий» и «козёл духмяный». Вспомним и о различных ремесленно-домашних приспособлениях и некоем выковыриваемом из носа продукте жизнедеятельности, для которых не нашлось других названий, кроме как коза. А также о козле как электрическом обогревателе, автомобиле ГАЗ-69 и популярной в 1960-е настольной игре, одновременный сеанс которой давал Балбес в фильме «Кавказская пленница». 

  Кое-что из словаря В.И. Даля: «Не учи козу, сама стянет с возу», «Идёт коза рогатая за малыми ребятами: кто титьку сосёт, того рогом бодёт», «Не хочет коза на базар, да за рога ведут», «Не спеши, коза, все волки твои будут», «Козьи кругляши не орехи, мышиный сор не перчик», «В девках засиделась, так на том свете козлов паси».

А вот в виде ёлочной игрушки коза, кажется, оказалась не у дел. Ничего, купим мягкую игрушку под кодовым названием «коза в сарафане» и повесим её на ёлку. Так чтобы не только детям было ясно, что «идёт коза рогатая, идёт коза бодатая…», и что скоро Новый год.