Лет пятьдесят назад частенько по радио крутили песню с такими словами: «Лечу я на небо седьмое, где ты меня ждёшь на седьмом этаже». А интересно бы знать, когда в нашем городе впервые появился седьмой этаж? Первое, что приходит в голову, это, конечно, знаменитые восьмиэтажки, одна из них сдана в 1954 году. Стало быть, первыми на седьмом этаже оказались тамошние жители (а сначала строители)? Но, как выясняется, есть варианты.

Много хороших зданий для Москвы, Вятки, Нижнего Новгорода и Ивано-Вознесенска спроектировал Борис Андреевич Коршунов (1885-1961). Но нас интересует только одно – то, которое в Уфе. 

В мае 1933 года экспертным советом при правительстве республики была рассмотрена заявка руководства «Башпотребсоюза» на строительство собственного административного здания на улице Зенцова (с 1937 г. – Ленина). «Башсоюз» уверенно стоял на ногах, поэтому ему без труда удалось утвердить не только амбициозный проект московского архитектора Коршунова, но и добиться сноса сразу двух далеко не старых кирпичных домов, мешавших стройке. Интересно, что на тот момент «Башсоюз» занимал не намного больший, чем эти два, корпус Иванова и Степанова (Иванова и Нобель) у Гостиного двора (сейчас в нём одно из подразделений «Газпрома»).

Эксперты дали высокую оценку проекту нового здания, обратив особое внимание на архитектурное оформление «угла и портика главного входа». Главная часть здания отводилась под управленческие службы Башпотребсоюза и для аудиторий Уфимского кооперативного техникума, на первом этаже планировали открыть магазины, парикмахерскую и ресторан. Два основных объёма сооружения объединяла башня, в которой предполагалось разместить музей Башкирской кооперации.

«Какой музей?! – возразит кто-то. – Достижений за десять лет?!» Однако если копнуть чуть глубже, то выяснится, что у Башпотребсоюза имеются предшественники: полтора века назад, в 1871 году, было создано Уфимское общество потребителей, а в марте 1916-го в Уфе состоялся I съезд представителей потребительских обществ Уфимской губернии.

…Большое здание строилось не быстро, на угловой части отделочные работы начались, судя по фотографиям, только в апреле-мае 1937 года. А 26 июля 1937 года газета «Красная Башкирия» писала, что «в новом здании дома кооперации заканчивается внутренняя отделка большого гастрономического магазина». И к ноябрьским праздникам дом, украшенный по всему периметру электролампочками, предстал во всей красе. 

Почему, скажете, обратились к московскому архитектору? Видимо, это была своеобразная мода, вот и над зданиями Совнаркома и Уфимского почтамта работала московская мастерская Николая Зарубина, хотя имелись и проекты, выполненные местными архитекторами. С другой стороны, возможно, именно столичные связи зодчих позволили оснастить все три возведённые примерно в одно время здания невиданной доселе новинкой: обтянутая сеткой шахта, железные клацающие двери и ещё одни – маленькие деревянные: невероятный по тем временам прогресс – лифт!

А вот центральное отопление в нашем городе использовалось уже лет двадцать, начиная с Коммерческого училища (1912) и Аксаковского народного дома (1914). Высокие кирпичные трубы возвышались над этими зданиями вплоть до 1960-х. Зато башсоюзовская труба стоит, закрытая со стороны улицы Ленина угловой башней и потому никем не замечаемая, и сегодня. Кто знает, может, и башня по первоначальному замыслу просто закрывала трубу, но потом архитектор увлёкся и превратил её в одну из «изюминок» проекта.  Да и как иначе можно объяснить появление сразу трёх малофункциональных помещений над основным корпусом Башсоюза? Помещения пятого и шестого уровня с самого момента постройки здания были обитаемы, а вот уровень номер семь… Уфимцы ещё помнят таинственную, открытую всем ветрам и снегам верхнюю площадку башни, которая до 50-х годов оставалась без окон. Для чего она была предназначена? Для ресторана? Тогда где кухня и лифт? Наблюдательная башня? Вряд ли. Вот и гуляли наверху вольные ветры, и никто туда не лазил. Кроме самых любопытных, хотя смотровая площадка на башне была на славу. Разве что фотографы оценили её выгоды.

Традиции съёмки с высоких сооружений – колоколен, каланчей, родились, пожалуй, вместе с рождением самой фотографии. Вот и одни из первых снимков Уфы 1866 года работник ателье Александры Петровой сделал с колоколен Троицкой церкви и Воскресенского собора. В последующем фотографы взбирались ещё и на пожарные каланчи, а один из них смог проникнуть даже на минарет Первой соборной мечети. Но в советские годы подобных снимков делали немного – мешал, как говорят, вездесущий режим секретности. И снимали профессионалы и любители своими «лейками» и ФЭДами Башсоюз только с уровня земли, с тоскою глядя на башню, ведь она стала для них недосягаемым седьмым небом.

Тем не менее избранные товарищи фотографы (видимо, с наличием документа от «хранящего секреты» 1-го отдела) на башне всё же побывали. Иначе откуда бы взялись снятые с неё чудесные виды. Взберёмся и мы. Взлететь туда, как в популярной некогда песне, не получится: лифт следует до 4-го, далее – пешком вверх по хранящей архаику 1930-х лестнице. 

Какая красота! Виды восхитительные! Солнце в зените, и можно рассмотреть самые дальние объекты. Но вскоре начинаем понимать, почему помещение и сегодня не используется в полной мере: припекает изрядно! Поэтому «выключим» жару и окунёмся в прошлое…

Вот неспешно ползёт по асфальту улицы Сталина шикарный для своего времени автобус ЗИС-16 (уверен, что он бы и сейчас многих порадовал). Навстречу ему – телега. На месте нынешней «Гостинки» и автостоянки – фабрики: трубы, эстакады, заборы и… пар. Вечная суета жизни. Лишь бетонный Ленин задумался о чём-то своём.

Времена «Детского мира» ещё не пришли – на здании вывеска «Промтовары». А с трамвайного кольца выворачивает… снегоочиститель. И что, интересно знать, он здесь делает летом? Неужели напоминает нам, что всего месяца через четыре мы начнём скучать по теплу? Или о том, что когда-то здесь вместо «Гостиного двора» был «Центр» – так для краткости писали название конечной остановки на трамваях.