ГЛАВНАЯ
О ЖУРНАЛЕ
АРХИВ НОМЕРОВ
РЕКЛАМА В ЖУРНАЛЕ
КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
ГОСТЕВАЯ КНИГА

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

Ленинскому району - 70!
Ленинский район, как и Кировский, в прошлом году отметивший свой 70-летний юбилей, п...

Прогулки с Мустаем
Депутаты Совета городского округа город Уфа приняли решение о переименовании ули...

В новую жизнь - с новой квартирой!
Так сказали более шестидесяти выпускников детских домов, которым в администрации...

Кто лучший врач?
В финал традиционного конкурса "Лучший врач года", проходящего в канун Дня медицин...

Имидж - всё
- Спартакиада не только помогает чиновникам поддерживать хорошую физическую форм...

Солнышко в ладошке
1 июня, в День защиты детей, город принадлежал самым маленьким его жителям. Днем от ...

Народные промыслы на Проспекте
Гости Уфы теперь смогут без труда найти в нашем городе памятные сувениры - на прос...

Парта - пройденный этап
В 160 уфимских школах прозвенел последний звонок для 8471 одиннадцатиклассника и 11450 ...

Сказкотерапия от Якиной
- Библиотекарь - это состояние души, - такое определение дает своей профессии Галин...

Малышам на радость

В уфимской школе №137 прошла акция "Подари детям радость". Под руководством ...

Все восемь тысяч жестов
На сцене - Ольга Колева с песней "По дорожке". Казалось бы, ну что тут удивительного ...

Стерлитамаку - 240!
Праздничный юбилейный вечер, посвященный 240-летию Стерлитамака, прошел 26 мая во Дв...

В армию на пять дней
За лето почти все юноши предпризывного возраста на 5 дней окажутся в условиях, при...

Славный век печального вальса
В июле 1945 года в один из дней работы Потсдамской конференции советская сторона ус...

Интернет-Уфа-2006
Чтобы уфимское интернет-пространство отражало внутреннюю жизнь столицы, в 2001 год...

Посмотри и выскажись
Городские власти хотят выслушать мнение горожан по поводу изменения Генеральног...

От Уфы до Иремеля
С 3 по 11 июня пройдет второй этап историко-краеведческой экспедиции "Дорогами Башк...

Верный азимут
В Парке культуры и отдыха имени Мажита Гафури завершились Всероссийские массовые...

Перепишут усадьбы
В Башкортостане начала работать телефонная "горячая линия" Всероссийской сельско...

На взлёт!
В Уфе теперь есть вертолет для коммерческих перевозок. Четырехместный вертолет а...

Шипящий приплод
В экзотариуме Уфимского музея естественной истории - новые питомцы. Здесь на свет ...

В унисон
Заслуженный деятель искусств России и РБ Салават Низаметдинов стал лауреатом IV м...

Королевская живопись
В читальном зале библиотеки им. А.-З. Валиди открылась выставка акварели Флюры Кор...

Славно, славяне!
В селе Красный Яр Уфимского района состоялся районный праздник русской песни, кот...

Новая номинация - "Невеста"
С 31 мая по 3 июня в Уфе проходил шестой Открытый конкурс парикмахерского и декорат...

Премьера под занавес
В театрах столицы завершился еще один сезон. Чем он запомнился нам?Национальный м...

Аплодисменты в Казани
Национальный оркестр народных инструментов РБ признан первым на I Всероссийском ...

A PROPOS (между прочим),
145 лет назад, в 1861 году, гражданским губернатором Оренбургской губернии с местопре...




     №6 (55)
     Июнь 2006 г.




РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:

Нам 20

Дневник мэра

НАШ НА ВСЕ 100

ЛЕГЕНДЫ УФЫ

СОБЫТИЕ МЕСЯЦА

СТОЛИЧНЫЙ ПАРЛАМЕНТ

КРУГЛЫЙ СТОЛ

АВГУСТОВСКИЙ ПЕДСОВЕТ

РЕПОРТАЖ В НОМЕР

КУЛЬТПОХОД

ЭКОНОМКЛАСС

НЕЖНЫЙ ВОЗРАСТ

КАБИНЕТ

ARTEFAKTUS

ДВЕ ПОЛОВИНКИ

ЧЕРНЫЙ ЯЩИК

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

УФИМСКИЙ ХАРАКТЕР

РОДОСЛОВНАЯ УФЫ

СВЕЖО ПРЕДАНИЕ

ВРЕМЯ ЛИДЕРА

БОЛЕВАЯ ТОЧКА

ЭТНОПОИСК

ГОРОДСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ПО РОДНОЙ СЛОБОДЕ

ДЕЛОВОЙ РАЗГОВОР

К барьеру!

НЕКОПЕЕЧНОЕ ДЕЛО

Наша акция

Благое дело

ТЕНДЕНЦИИ

ЗА И ПРОТИВ

Облик города

СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ

СРЕДА ОБИТАНИЯ

ДАТЫ

МЕДСОВЕТ

ИННОВАЦИИ

ШКОЛОПИСАНИЕ

ВЕРНИСАЖ

ЧИН ПО ЧИНУ

Коренные уфимцы

ГЛАС НАРОДА

Семейный альбом

ЗА ЧАШКОЙ ЧАЯ

75-летие победы

Дети войны

ЕСТЬ МНЕНИЕ

СДЕЛАНО В УФЕ

Городские проекты

Человек и его дело

Архив журнала

Учитель года-2022

Слово мэра

450-летие Уфы

Прогулки с депутатом

То время

Мотиватор








РУБРИКА "СВЕЖО ПРЕДАНИЕ"

Холодная оттепель


Осенью 1945-го в Москве возобновила свою деятельность знаменитая Строгановка - художественное училище, основанное в 1825 году графом Строгановым. Шёл первый послевоенный набор. Было много фронтовиков. Здесь на вступительных экзаменах на отделение монументальной скульптуры и встретились эти трое. Худой, в потрёпанной офицерской шинели, прихрамывавший и опиравшийся на палку, старавшийся держать в кармане плохо сгибавшуюся после ранения руку - Владимир Лемпорт, сын русской дворянки и обрусевшего француза, чьи предки появились в России еще задолго до революции. В свое время Сергей Лемпорт занимал довольно высокое положение в правительстве Советской Туркмении.
Вадим Сидур тоже ходил в шинели. Только Николай Силис, выглядевший подростком, не успел повоевать - ему было всего семнадцать. Перед самой блокадой в Ленинграде мать Екатерина Сергеевна успела втолкнуть Колю чуть ли не в последний поезд, довезший его до Вышнего Волочка, под которым стоял приютивший мальчика на четыре года дедовский дом - родовое гнездо Мельниковых. Екатерина Сергеевна пережила блокаду. Отца же, латышского стрелка Андрея Силиса, арестованного по ложному доносу и осуждённого по статье 58-10, расстреляли в 1941-м.
Лемпорт был на шесть лет старше Силиса. В мирной жизни это чепуха, но тогда, при фронтовой бывалости Лемпорта и ордене Красной Звезды за Сталинград, который ввинчивался по праздникам в лацкан единственного пиджака, такая разница в возрасте была ощутимой.
От постоянного недоедания юный, тоненький Силис временами становился воздушным. Как у Арсения Тарковского: "Я, может быть, воров московских был бесплотней…" У большинства студентов не было ни жилья, ни целых башмаков, ни еды. Друзья поселились в общежитии Строгановки, которое находилось в подвале старого дома возле Третьяковской галереи. Делились последним куском хлеба, а если выдавался лишний, то Лемпорт отдавал его другу на поддержание растущего организма.
Но стоило им оказаться в скульптурной мастерской, мигом забывались и рваные ботинки, и голод. Их учителем был заведующий кафедрой скульптуры Георгий Иванович Мотовилов. В своём видавшем виды вигоневом свитере и стоптанных бурках он казался им полубогом. Произносил необыкновенные, зажигательные речи: "Будем заниматься настоящим монументальным искусством! Скульптура - это не ползание по поверхности, а сложный процесс вхождения одного объёма в другой". Мотовилова чуть было не обвинили в космополитизме, но ученики, в том числе и Силис с Лемпортом, отстояли его. Потом Георгий Иванович стал профессором и даже лауреатом Сталинской премии, купил наконец габардиновое пальто и серый берет. Но для учеников он оставался прежним Мотовиловым, сделавшим многое для строгановцев того выпуска. "Он приучил нас работать, не считаясь со временем, раскрыл нам принципы рельефа и приёмы декоративности, отучил от аллегорических композиций, пошлой виньеточности и слащавости, - рассказывал о нём Лемпорт. - Это был настоящий русский интеллигент, яркая личность".
В 1949-м им пришлось пережить закрытие музеев Анны Голубкиной и Нового Западного Искусства. Музеи - большая школа, и её не стало. Заработать было невозможно. Заказы доставались маститым, не обязательно талантливым и добросовестным. А таким, как Володя, Коля и Дима, оставалось на них батрачить. В 1950-м в "Советской культуре", а в 1954-м в "Литературной газете" были опубликованы письма наших героев и ещё нескольких художников о бедственном положении выпускников художественных вузов, где говорилось, в частности, и о рабском труде молодых скульпторов. Но ничего не изменилось.
Как известно, советская интеллигенция была вдохновлена выступлением Хрущева на XX съезде партии. Хотя многих приводили в оторопь некоторые рекомендации нового лидера. Например, его указания сеять кормовую и сахарную свеклу вместо кормовых трав и культур. Всех смешило то, что Никита Сергеевич путает кормовую свеклу с красной огородной, из которой борщ варят. Ему прощали и это, и многое другое. Хрущёв, говорили, всё-таки старается поднять сельское хозяйство. Главное - крестьяне при нём почувствовали себя полноправными советскими гражданами: получили паспорта и пенсии, а при Сталине они были бесправными.
"В области культуры дела шли хорошо, дышалось свободно, искусство двигалось вперёд, - пишет в своей книге "Устные рассказы" известный кинорежиссёр Михаил Ромм, автор "Девяти дней одного года" и "Обыкновенного фашизма", - и мы продолжали говорить время от времени друг другу: "Он, правда, не красавчик, но душенька, душенька". Так шло до декабря шестьдесят второго года… состоялось знаменитое посещение Манежа, где Хрущев, как мне рассказывали, топал ногами, обрушился на левое искусство, заодно на всю культуру, на молодых поэтов. Я знал абстракционистов, которые вызвали гнев, бывал у них в мастерских. Интересные были ребята, самоотверженные, голодные и бесконечно преданные своему делу".
Выставка, о которой рассказывает Ромм, была посвящена 30-летию МОСХа. Впервые советские зрители увидели произведения Лентулова, Кузнецова, Фалька, Кончаловского. Были приняты и работы Лемпорта, Силиса и Сидура, чем они очень гордились. Но Никите Сергеевичу, который прошёлся по выставке в сопровождении президента Академии художеств Владимира Серова, картины и скульптуры не понравились. О Фальке и Кузнецове он сказал "мазня", а уж от молодых скульпторов камня на камне не оставил. Больше всего досталось Эрнсту Неизвестному. Не миновала сия чаша (вернее, ушат) и произведения, подписанные: "ЛеСС" - аббревиатурой, составленной из начальных букв фамилий нашей троицы. В "Комсомолке" раскритиковали их гранитного Назыма Хикмета, в журнале "Молодая гвардия" - портреты Хемингуэя и Ромена Роллана. Творческий путь друзей назвали "скользким", работы - "примитивом" и "окарикатуриванием светлых образов". С таким клеймом дорога в выставочные залы была заказана. Так что оттепель, названная хрущевской, выдалась недолгой и холодной. Отныне предстояло работать не для зрителя, а для себя. Единственный животрепещущий вопрос: а на что жить?
Помощь пришла со стороны друзей-архитекторов, которые стали предлагать им заказы по оформлению монументальных объектов. Хотя в этом плане у них тут же появился горький опыт. В начале 60-х они сделали красивую керамическую композицию "Музыка" на фасаде концертного зала Дома-музея П.И. Чайковского в Клину, и уже в 1965-м это замечательное панно было варварски уничтожено, срублено отбойным молотком! Художника, конечно, всякий может обидеть, но если бы речь шла об обыкновенном конфликте или досадном недоразумении. Нет, это была настоящая травля, направленная на истребление в художнике желания творить.
Но желание это не покидало. Тем более заказы были интересные, необычные. В Нигерии Лемпорт и Силис оформили здание советского посольства, в Ашхабаде - библиотеку, в Ростове-на-Дону - гостиницу, в Новосибирске - научные институты. Параллельно шла и камерная работа в благодатной тиши мастерской, где они никогда друг другу не мешали, не надоедали.
Как-то в большом старом доме рядом со станцией метро "Багратионовская" им показали "подходящее" помещение для мастерской - прокопченную до черноты бывшую котельную. Кто-то другой наверняка дрогнул бы. Они только обрадовались - здесь было где развернуться. Разумеется, пришлось вложить сюда невероятно много сил и труда. Со временем мастерская на улице Олеко Дундича стала одним из самых притягательных мест для представителей московской творческой интеллигенции. Попасть туда почиталось за честь. У ЛеСС перебывал весь тогдашний цвет литературы и искусства: Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина, Владимир Высоцкий, Василий Гроссман, Эдуардас Межелайтис, Борис Слуцкий, Булат Окуджава, Никита Богословский и многие другие. Все они мгновенно попадали под обаяние "этих славных ребят" и их замечательных скульптур, расставленных по полкам, откуда на них, детей двадцатого века, взирали из глубины других времён то насмешливо, то с грустью лемпортовские Данте, Микеланджело, Бах, Чайковский, Пушкин, Эйнштейн… Позже к ним присоединился трёхметровый в металле Дон Кихот с цветком. К нему Силис пришёл через множество рисунков и фигур в глине и гипсе…
Однажды, ещё в 1957-м, на Олеко Дундича появился студент ВГИКа Александр Митта. У них в мастерской он снял свою первую ленту "В дереве, в глине, в камне". С тех пор художники начали испытывать симпатию к кино. Вдвоём они снялись в кинофильмах "Бегущая по волнам", "Вечер накануне Ивана Купалы", а Силис сыграл пирата в "Острове сокровищ". Об их таланте и мастерстве прослышал Сергей Герасимов. В его фильме "Любить человека", посвящённом глубинным проблемам градостроительства, Силис и Лемпорт сыграли самих себя. И ещё три месяца киношники не покидали их мастерскую, когда тот же Митта снимал картину "Москва, любовь моя". Так что, пока их ругали, не жалея эпитетов - "левые", "авангардисты", "бандиты", они времени зря не теряли.
Ещё в дни первого Международного фестиваля молодёжи и студентов Лемпорт познакомился с француженкой - переводчицей Марин. По этому поводу соответствующие органы в покое его не оставляли. А он усердно учил язык страсти - французский, чтобы со всей силой и полнотой высказать свои чувства Марин. Ему очень нравился шансонье Жорж Брассенс (у нас почему-то его упорно называли Брассанс), и он стал переводить его на русский и учиться играть на гитаре. Силис восхищался: "Это с его-то рукой, покалеченной пулей!" Сам он женился ещё в 1950-м на строгановке Ольге, у них подрастала Татьяна. А Лемпорт так и остался закоренелым холостяком.
Они оба всегда выглядели моложе своих лет. (К сожалению, Вадима Сидура я не знала). Когда в 1976-м Владимир Сергеевич и Николай Андреевич появились в Уфе, первому было 54, второму - 48. Но в это невозможно было поверить. По заданию редакции я отправилась на проспект Октября, к строящемуся зданию русского драматического театра. Многие уфимцы тогда, неоднократно проезжая мимо стройки, обращали внимание на то, что боковые стены фасада будущего театра обросли лесами, и окраска их время от времени меняется. Мне и предстояло выяснить, что делается на стройплощадке. Дул сильный ветер, и, как этот ветер, были стремительны две фигуры в футболках и джинсах: светловолосый, бородатый Лемпорт и темноволосый, сероглазый Силис.
Площадь горельефов, над которыми они работали, составляла двести квадратных метров. Очень много, если вдуматься в то, что эти квадраты должны были не просто заполниться какими-то формами. Нужно было оживить камень, влить в него дыхание вечно живого искусства. Пока ещё таились за строительными лесами силуэты женщин со вскинутыми к небу руками. Одежды на них - из множества тяжёлых, стройных складок, как бы помогающих высечь из камня торжественную музыку, создать образ поющих муз. А изменение цвета объяснялось сложнейшей техникой горельефа - вида скульптуры, в котором изображение выступает очень высоко, наполовину больше своего объёма. Эта техника состоит из нескольких этапов. Вначале в ход идёт глина в деревянном каркасе, затем всё формуется в гипсе, и только потом изображение бетонируется, при этом используется бетон с мраморной крошкой.
Вместе с Владимиром Сергеевичем и Николаем Андреевичем трудилась бригада увеличителей и формоторов Георгия Тихонова из Башкирского отделения Худфонда РСФСР. Стоит заметить, поначалу в Худфонде были саботажнические настроения по отношению к москвичам: дескать, сами не хуже сделаем. Но потом все убедились: художников-монументалистов такого толка и масштаба, тонкого архитектурно-художественного чутья и столь высокой культуры исполнения в СССР можно по пальцам пересчитать.
Через пару дней мы встретились в просмотровом зале Башкинопроката, сотрудник которого Любовь Соболева, много лет писавшая для газет, с пониманием отнеслась к необычной просьбе и подготовила подборку кадров из фильмов, где снимались Силис и Лемпорт. Мы словно несколько раз побывали в московской мастерской скульпторов. Вначале нас туда перенесли кадры из картины "Любить человека", но наиболее полное представление о творчестве друзей можно было получить из ленты "Москва, любовь моя". В ней, как известно, рассказывается о любви японской балерины и русского скульптора. Помните, Юрико впервые попадает в мастерскую Володи? С трепетом разглядывает она работы своего друга: девушка поражена его талантом. Разумеется, все скульптуры, показанные в тех кадрах, ваял не артист Олег Видов. То были произведения Лемпорта и Силиса. Осталось за кадром и то, что портрет Юрико лепили руки Владимира Сергеевича, а Видов только делал вид…
По словам Николая Андреевича, в первое время их письма из Уфы носили оттенок горькой иронии. Нет, они не чувствовали здесь себя столичными штучками, попавшими не по своей воле в заштатный городишко. Уфа не могла им не нравиться: тогда она ещё сохраняла пленительный облик старинного российского города, в котором уцелели целые кварталы дореволюционных домов с фруктовыми садами. Сочетание патриархальности и новостроек придавало ему своеобразную прелесть. И люди в нем жили душевные, интересные, даровитые, в чём их убедило знакомство со здешними художниками. А уфимский говор ничем не отличался от московского или питерского.
Язвительные же замечания в их посланиях, как правило, касались производственных вопросов. Раздражало, что работы то и дело прерывались из-за неустойчивого финансирования, да и местное начальство контролировало долгострой (театр строился с 1972-го по 1982-й) с жёстким диктатом. Это был общий для всей страны стиль партийного руководства. Секретарь обкома Шакиров считался весьма компетентным в делах градостроительства, что подтверждают и сегодня старые архитекторы. Они уважали его за смелость. Именно в те годы вышло постановление правительства СССР, запрещающее строительство зрелищных, спортивных и других крупных общественных зданий. Таким образом предполагалось преодолеть кризис в жилищном строительстве -  все средства должны были быть направлены на возведение жилья. И вот, поди ж ты, несмотря на это Шакиров берётся строить театр.
Что греха таить, отношения его с автором проекта, московским архитектором Алексеем Ивановичем Печёнкиным, складывались не лучшим образом. Например, Мидхату Закировичу не понравилось, что между кассами и вестибюлем Печёнкин решил установить витраж - он сам настоял на глухой стене. Стена в конце концов встала. И не только между кассами и фойе, но и между людьми. При всём при том Шакиров гордился тем, что театр строится по индивидуальному проекту и второго такого больше нигде не будет.
С художниками разговор и вовсе был короткий. Сделали Силис и Лемпорт два больших светильника - они должны были висеть при входе у пилонов, деньги на них были потрачены колоссальные. А Шакиров говорит: "Не нужны эти кадила". Подготовили для украшения карниза двадцать больших картушей в виде тарелок, а секретарь: "Хватит и шести" - и пошёл к чёрной "Волге". Силис бросился вдогонку: "Мидхат Закирович, маловато будет, карниз-то длинный". - "Ладно, тогда оставьте десять". Вот так работали.
Иногда по выходным в течение августа - сентября 1976-го Владимир Сергеевич и Николай Андреевич, устав от гостиничного духа, приезжали к нам. Мы с мужем тогда жили на Кольцевой. В двух остановках от нашего дома обитала моя подруга и коллега, красавица и умница  Тамара Рыбченко (впоследствии Нефедова). Тамара как-то подарила мне симпатичные украинские горшочки. Это была очень хорошая идея при тогдашней бедности. Немного мяса, немного картошки, морковки, репки, лука, зелени - и получалось вкуснейшее жаркое. Гости приносили бутылку болгарского вина. После ужина лились русские и украинские народные песни, весь Окуджава и Высоцкий. Пели они - в два голоса - изумительно. Тамарочка подпевала им своим нежным голосом. Эти люди несли с собой праздник.
В 1989 году в Москве в выставочном зале Союза художников на Вавилова открылась их совместная выставка. Первая такая была в их жизни в 1959-м. Тридцать лет они по-настоящему не встречались со зрителем. "Всех поразило, какие они разные! - писала обозреватель "Огонька", их давний друг Ванда Белецкая. - Неслучайно экспозиция была построена так, что располагающиеся в разных частях зала работы одного скульптора клином вторгались на территорию другого, и это словно скрепляло обоих авторов в единое целое".
Они развеяли миф о том, что художники не могут дружить между собой. Действительно, в истории искусства было немало попыток создать Дом Художника, но они все терпели неудачу. "У нас нет комплекса одиночества, характерного для жизни многих художников, - говорил Силис. - Убежден: понять себя можно только через другого. В лице "другого" мы постоянно имеем строгого оппонента".
Аббревиатура "ЛеСС" перестала существовать в конце 60-х, когда каждый из них обрел присущий ему одному пластический язык. В 80-90-е годы Силис и Лемпорт продолжали работать над монументальными проектами. Оформили здания нашего посольства в Афинах, Московского института нефти и газа имени Губкина (РГУ им. Губкина), пятизвездочной гостиницы "Ореанда" и кафе в Ялте, а также Института физики в Красноярске. Там они установили одну из первых в России монументальных абстрактных скульптур с научным названием "Соленоид".
С 1978 по 1981 годы мы с мужем жили в Москве и несколько раз ездили на Олеко Дундича. Наконец увидели все их работы воочию. Свободные от заказчиков, от контролирующих органов, по выражению Владимира Сергеевича, они в самом деле выглядели по-другому. Однажды я встретила у них светловолосого, голубоглазого человека - Никиту Николаевича, биолога, преподавателя МГУ, оказавшегося сыном поэта Николая Заболоцкого. Их дружба родилась при печальных обстоятельствах в 1958 году. Позвонил кто-то из поэтов и, сообщив о смерти Николая Заболоцкого, попросил снять посмертную маску. Скульпторы поехали, познакомились с детьми и вдовой. Для Никиты и его сестры Натальи они стали близкими людьми.
Лемпорт умер 11 сентября 2001 года - в то самое время, когда захваченные террористами "Боинги-767" врезались в башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Вадима Сидура не стало ещё раньше.
Совсем недавно в московском Центральном Доме Художника состоялась выставка "Три поколения", представлявшая произведения Николая Силиса, Татьяны Силис (дочери) и Екатерины Стахеевой-Силис (внучки). Их снова трое.
Как бы ни менялся мир, искусство вечно.

 

Журнал "Уфа" // Рашида КРАСНОВА








НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА

Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым.

Подробнее...






ИНФОРМЕРЫ

Онлайн подписка на журнал

Ufaved.info
Онлайн подписка


Хоккейный клуб Салават ёлаев

сайт администрации г. ”фы



Телекомпания "Вся Уфа

Казанские ведомости


яндекс.метрика


Все права на сайт принадлежат:
МБУ Уфа-Ведомости