 |
СОБЫТИЕ МЕСЯЦА Ташкент становится ближе В октябре в Уфе пройдут Дни Ташкента – такая договоренность была достигнута во вр... |
|
|
№9 (250) Сентябрь 2022 г. 
РУБРИКАТОР ПО АРХИВУ:
|
Наверное, и жизни не хватит, чтобы подробно обойти и изучить весь уфимский частный сектор. В продолжение предыдущей нашей поездки в Старое Сипайлово мы отправились чуть дальше - на Цэсовскую гору. В места, неразрывно связанные с моим детством.
Проспект Октября, остановка «Театр кукол». Рядом расположен новый небоскреб Idel Tower, вокруг - типичная урбанизированная обстановка с машинами, пробками и людьми, спешащими по делам. Но стоит пройти несколько кварталов, минуя улицу Российскую и Уфимское шоссе, как картина постепенно изменится: жилой массив, застроенный панельными девятиэтажками, закончится и перед нами возникает обрыв. А за ним - маленькая деревня, в которой я проводил свои ранние годы. По сравнению с концом нулевых - началом десятых изменения здесь произошли небольшие: вниз ведет все та же железная лестница, правда, на склоне успели вырасти деревья. Раньше с этой горы можно было скатиться на каталке или санках. Спуск на этом участке затяжной, а в условиях наледи спокойно его преодолеть становится затруднительно.
В наши дни слово «Сипайлово» ассоциируется со спальным районом, преимущественно состоящим из панельных девятиэтажек. «Лицевая» сторона этой части Уфы встречает нас различными ресторанами, торгово-развлекательными центрами, парками и гипермаркетами… Но стоит нам подняться немного наверх, как мы попадаем в совершенно другой мир.
Дорога, идущая от магазина «О'кей», выводит нас к частным домам, что расположены на улице Шаумяна. Здесь, собственно, и начинается старое Сипайлово, первое упоминание о котором датировано 1870 годом: его можно обнаружить в списке населенных мест Российской империи. Примечательно, что тогда же в источниках указывались более ранние наименования - Загорное и Приют.
Свое имя населенный пункт получил в честь Сипайловых - выходцев из числа старых уфимских дворян, предком которых был Василий Лаврентьевич Сипайло из смоленских шляхтичей из пригорода Мензелинска. В 1681 году его даже включили в «Список именной Уфимских дворян и детей боярских».
Как из современности попасть в прошлый век и вернуться обратно? На улице Ветошникова это путешествие займет не более получаса.
Мы идем от центра, от Революционной. Тянутся серые стены общежитий и хрущевок, выцветшие вывески «украшают» здание, где раньше размещался завод «Электролуч». А ведь когда-то он давал работу инвалидам по зрению. Кстати, именно здесь впервые в Башкортостане стали производить энергосберегающие лампочки на светодиодах. Продержался на плаву аж до 2012 года, а теперь здесь, кажется, делают лодки, сдают помещения под офисы и по старой памяти продают электротовары.
Картина почти не меняется до самой
улицы Кирова. Вот из-за очередной многоэтажки появляются купола собора Рождества Богородицы, и сам он, как праздничный пирог в голубой морозной глазури, красуется на следующем перекрестке.
Для одних уфимцев «родная слобода» – центр города и дома с балконами с балясинами и изысканной лепниной, для других – серые заборы промышленной Черниковки, для третьих – новые кварталы с яркими вывесками и баннерами…
Но немало и тех, для кого самым дорогим является вид на речку из собственного подворья, громкий лай Мухтара и дружелюбный сосед, который каждое утро выходит на крыльцо и, завидев тебя, улыбаясь, машет рукой…
(Продолжение. Начало в номере №10)
«Пуп Черниковки»
Как сейчас помню свое первое столкновение с большим (я про габариты) искусством. Упершись носом в пейзаж размером где-то 2,5 на 5 метров, я видел только краску, небрежно накиданную на весь этот холст. Такая манера письма очень отличалась от филигранного рисования моего папы и одновременно пугала и интриговала меня. Я водил носом практически по полотну, ничего не мог понять: сказал - картина.
Журналист Дмитрий Эйгенсон-старший, сын знаменитого Александра Эйгенсона (организатора и первого директора БашНИИ переработки нефти) сегодня живет в Калининграде, но не забывает об Уфе, где родился, вырос, где прошло профессиональное становление. Его воспоминания о родном городе будут интересны не только тем, кто помнит 50-70-е годы прошлого века, но и молодому поколению. Детство Дмитрия Александровича прошло в Черниковке, поэтому большинство его зарисовок связаны с северной частью Уфы.
Если центр Уфы манит огнями, разноцветьем праздных людей, улыбается нарядными вывесками бутиков, кафе и бликами веселых глаз, неуловимо переходящих в деловые костюмы и белые блузы, то Черниковка до сих пор смотрит сурово серыми силуэтами промзон и старыми фасадами «сталинок». Здесь, как в историческом котле, перемешались и живут тени прошлого века, вобравшего военные годы и период советских пятилеток.
Нижегородка - один из самых «исторических» районов города. Корни ее уходят в XVIII век, когда сюда переселилась группа беглых крепостных крестьян-старообрядцев из Нижегородской губернии (отсюда и название) и основала свои мастерские.
Чтобы попасть туда, необходимо преодолеть серпантин, начинающийся сразу после железнодорожного вокзала. Как ни странно, этот участок напомнил нам дороги в Кавказских горах. 
Декабрь 2012 года. Тогда я, одиннадцатиклассник, принимавший участие в конкурсе по городскому благоустройству, учрежденном мэрией, выбрал темой исследования родной Инорс, который в то время считался криминальным микрорайоном.
Чтобы узнать, многое ли изменилось с тех пор, я отправился в путь по знакомым местам вместе с нашим фотокором. 
Изъеденный морщинами оврагов Уфимский полуостров не раз ставил в тупик даже самых известных архитекторов. Но все же с самого основания города в логах и лощинах вырастали дома поселенцев, разбивались огороды, а позже и сады. Через них перекидывались мостики, под которыми в густых ивовых зарослях по весне распевали песни соловьи.
Овраги стали неотъемлемой и уникальной частью городского ландшафта. За несколько столетий многие из них были засыпаны, другие, напротив, разрослись, опасно приблизившись к жилым домам. Овеянные дурной славой ложбины стали городскими точками притяжения, в других по-прежнему живут люди, а третьи так и остались «ничьей» землей.
Сегодня наш путь лежит в Затон - на малую родину башкирских речников. Именно здесь на берегах старицы Белой в XIX веке возникли первые судоремонтные мастерские и небольшие пристани, их работники селились в землянках и рубленых избах. В 1861 году Киржацкий затон (поначалу его именовали именно так) согласно городским летописям впервые принял на зимовку пароход «Стрела» и баржи Волжско-Камской судоходной компании. Судоходство развивалось. И в 1932-м был образован Судоремонтно-судостроительный завод (РЭБОР), вокруг которого выстроился целый поселок. Так началась история современного Затона.
По оживленным дорогам тянутся караваны автомобилей. Редкие этой весной прохожие неторопливо идут по узким тротуарам. Сквозь густую юную зелень проглядывают домики губернской эпохи. Ах, как много они помнят! Какие занятные истории могут рассказать тем, кто готов их выслушать. Их предшественники, которые, увы, не сохранились, наблюдали, как менялся наш город, как рождались улицы из хаотично разбросанных домиков с пышными садами, как возводились и умирали монастыри, библиотеки, кинотеатры и мечети. 
За последние 10 лет этот своеобразный микрорайон столицы пережил настоящий бум неограниченного роста. Если бы с такой же динамикой развивалась вся Уфа, в ней бы уже сегодня проживало 3-4 миллиона горожан.
Что мы знаем о городских окраинах? Спросите любого прохожего, что такое Уфа, и он перечислит с десяток мест и памятников - ручаюсь, все они будут так или иначе привязаны к центру. Но город - это не только ухоженные аллеи и фонтаны. Город - это промышленные зоны, пустынные улицы, спальные районы. Одним суждено развиваться, другим тихо умирать - как любой живой организм он живет по своим правилам. И каждый неприметный уголок может хранить свои легенды и тайны.
40 лет назад в Уфе появилась новая административная единица - Октябрьский район. Он объединил территории, на которых уже многие годы текла неторопливая жизнь городской окраины, а на недавних пустырях вырастали панельные девятиэтажки. Это не только самый молодой, но и самый большой район города. Сегодня он словно соткан из высоток, «хрущевских» пятиэтажек и редких «заплаток» частных домов. По ним, как по летописи, можно читать историю значительной части мегаполиса.
Орджоникидзевский район столицы справил свой очередной день рождения - 63 года. Сегодняшние успехи черниковцев базируются на достижениях послевоенных лет, когда благодаря небывалому энтузиазму людей, победивших фашизм, восстановилось народное хозяйство. Сегодня многие дома, в которых жили первые строители северной части города, снесены, и на их месте появились современные высотки, основательно изменившие облик Черниковки, получившей свое второе рождение.
Меня всегда поражало, с какой убежденностью местные жители отстаивают реноме своего поселка. Иногда мне кажется: вот дай им волю, они, не задумываясь, создали бы ее глобус. 
Улица Кубанская, маленький закуточек из нескольких деревянных домов-усадьб, которые спрятались от городских звуков под сенью вековых деревьев. Здесь даже собаки, чинно восседающие на сугробах за заборами, и то не реагируют на пришельцев. И ничто не указывает на близость вечно загруженных магистралей Уфимского шоссе, улиц Российской, Шота Руставели. На одном из домов висит шутливая вывеска: «Фирма «Дедушка». Услуги по оказанию любой помощи, прокат автомобиля и других нужных вещей, возможность беспроцентной ссуды, услуги по чтению вслух, курьерская служба». Но сколько мы ни стучались, никто к нам так и не вышел. Видимо, у «дедушек» был сонный час…
Иногда кажется, что как бы ни пыталась она притворяться Уфой, все равно даже через десятилетия и века люди, родившиеся здесь, так и будут с гордостью говорить про себя: «Я - черниковский», подразумевая этим, что они не имеют ничего общего с вечно куда-то спешащей столицей. По крайней мере, за прошедшие четыре века своего существования она так и не вросла в Уфу, хотя, как ни странно, именно в Черниковке сегодня легче найти приметы уфимского колорита.
«Трамваев в столь поздний час не было. Возвращался домой пешком. Путь неблизкий. Недавно мы зажили на дальней окраине (ныне микрорайон Молодежный, там вдоль речки Сутолоки еще сохранились некоторые наши улочки). Всюду сугробы, потому шел по трамвайным путям. Миновал длинное Ивановское кладбище, затем огромный пустырь за ремесленным училищем. Перебрался через крутой овраг, по дну которого струился не замерзающий в любые морозы родник. И снова безлюдные пустыри – вплоть до нашей крайней избы…» - пишет про будущую «Молодежку» в великолепной книге-воспоминании «Промельки» писатель Рим Ахмедов. Такой он ее застал в самом начале 50-х годов.
Этой уфимской слободке впору претендовать на приз самой скрытной в нашем мегаполисе. Ведь съезжая по современной магистрали от ипподрома «Акбузат» в сторону урбанистического сипайловского пейзажа, очень многие автолюбители даже и не подозревают, что по правой стороне от них за обочиной прячутся четыре сотни домов Тужиловки. Словно решила она поиграть с городом в прятки, прижавшись к крутому склону, нависшему над берегами Уфимки. 
Слово Архиерейка вошло в топонимику Уфы очень давно. И, несмотря на то, что находилась эта слобода вблизи от центра Уфы, почти никто из жителей других частей города толком не знал, что она из себя представляет. А ведь всего-то надо было пройти через выходящие на Тукаевскую улицу ворота парка имени Матросова и прогуляться по Красноармейской улице мимо бывших зданий Духовной консистории и свечного завода. Но ни у кого из гуляющих по тенистым аллеям парка такого желания не возникало, ведь даже в конце прошлого века Архиерейка ассоциировалась с чем-то очень пугающим, старым, даже отсталым. И с почти легендарными архиерейскими хулиганами.
Это место полно парадоксов. Здесь лечатся от головной боли на рынке, на месте пожарища красуется парк, отставные офицеры познают тайну ивовой лозы, а атеисты восстанавливают храмы… И всё это о нем - о селе Нагаево, которое на наших глазах превращается в еще одну своеобразную городскую слободу.
Весело гудит паровозик, и, кажется: вот он покажется из-за поворота, и белый дым непременно замашет над трубой, как платочек. Я беру билет на этот поезд, который, конечно, никаким дымом уже не пыхтит и вообще выглядит как самый настоящий современный экспресс. Но когда этот блестящий «Сапсан» в миниатюре начинает движение по рельсам, приходит долгожданное чувство возврата в то милое прошлое, когда все деревья были большими…
Когда утром спешишь к заводской проходной, то наибольшее значение при выборе жилья приобретают не красоты микрорайона, а близость к месту работы. Инорс и Гастелло – это район зарождения завода, большого даже по меркам нашей страны. За годы войны в СССР было выпущено 208603 авиационных мотора, из них на Уфимском моторном - более 51 тысячи, почти четверть. Сегодня ОАО «Уфимское моторостроительное производственное объединение» серийно выпускает турбореактивные двигатели для нескольких самолетов семейства Су, узлы вертолетной техники на вертолеты «Ка» и «Ми», задействовано в освоении авиадвигателя пятого поколения. Его технику эксплуатируют 49 стран мира. А район при заводе – это как отдельный город, где многие друг друга знают по общей работе в цехах.
Впервые я попал сюда лет 45 назад. Бело-зелёный «Икарус» 18-го маршрута лихо гнал мимо остановок с любопытными названиями - «Зелёная роща», «Новиковка», «Лесная школа», «Детский санаторий». А по обеим сторонам дороги стояли высоченные деревья, между которыми порой возникали то обычные избы, то вполне сказочные терема. Взобравшись на горку, автобус из леса вдруг выскочил, и моему взору открылось испаханное строительной техникой широкое поле: в двух или трёх местах стояли серенькие пятиэтажки, а чуть поодаль возвышалось здание новой школы. «Тужиловка», - сказал отец.
- Виды здесь открываются красивые, дышится легко, свободно. Наверное, поэтому я продала свою квартиру в центре и купила себе здесь дом, - говорит жительница Нижегородки Ирина Берсенева, даже не подозревая, что именно подчиняясь внутреннему зову, селились в этих местах и сто, и двести лет назад.
Когда все вокруг непонятно и сердце пронзает страх, хочется успокоения. Хочется, чтобы тебя защищали стены, чтобы жизнь была вечной, чтобы боль и насилие никогда не проникли в твой дом. Еще седобородый Маркс сформулировал, что именно под влиянием фобий рождается религия. Вначале боги похожи на людей. Они живут в том же мире, умеют ненавидеть и мстить. Со временем многим явлениям находится научное объяснение и вместо верхнего мира появляется Бог как Абсолют. Недостигаемый, непонимаемый, которому ведомы законы жизни. Однако первобытный страх живет в человеке настолько глубоко, что даже являясь приверженцем мировой религии, он продолжает верить в символы, делать обереги.
Уютные дворы, зеленые улицы, приветливые люди… Демский район Уфы расположен несколько обособленно, и в обиходе мы привыкли называть его просто - Дема. Своим месторасположением она воспринимается как небольшой городок со своим укладом жизни, своей архитектурой, традициями. Кстати, в одно время Дема собиралась стать городом областного значения, были даже подготовлены все документы, но Москва не утвердила этот статус, и с 1944 года Дема вошла в состав Уфы.
Район Уфы, в который на этот раз привела нас традиционная рубрика «По родной слободе», еще до революции именовался местными жителями «Сибирской стороной». Название это возникло не случайно. А именно в честь Большой Сибирской улицы (ныне Мингажева), выводившей через Дудкинский перевоз на Сибирский тракт. Оттого и улицы в этой округе все, как на подбор, несли в своих названиях приметы этой дальней таежной стороны: Тобольская, Томская, Амурская, Байкальская, Владивостокская, Красноярская… Но в памятном 1956 году многим из них пришлось расстаться с прежними топографическими наименованиями. Так, Байкальская уступила свое наречение небольшой улочке в Инорсе. С этого момента она стала называться Айской, в честь бурной башкирской речки Ай.
Для одних «родная слобода» - центр Уфы с изысканными барельефами зданий и лепниной на потолках, для других - прагматичная скромность промышленной Черниковки, для третьих - виртуозные архитектурные решения новостроек последних лет. Но есть и те, для кого самое дорогое - вид на реку с собственного подворья, радостный лай сытого Шарика и дружелюбный сосед, который вот уж как 20 лет неизменно прогуливается по деревенской улице в одно и то же время. На этот раз журнал «Уфа» заглянул в отдаленные поселки, входящие в состав столицы не так давно, но имеющие не менее богатую историю и свое собственное сельское очарование…
«… хотя местное положение Уфы довольно затруднительно, но, по-видимому, верно снято господином Сметаниным, и мною осмотрено по всем частям, и полагаемый план может быть произведен в действо», - эти строки, принадлежавшие руке именитого в начале XIX века градостроителя, шотландца по происхождению Вильяма (Василия) Гесте, предвосхитили создание нового генерального плана Уфы в 1819 году.
Согласно документу, адресатом которого стал Правительственный Совет в Санкт-Петербурге, обновленный губернский город должен был вырасти вокруг Верхнеторговой площади. К ней вели улицы Александровская (ныне Карла Маркса), Бекетовская (позже Социалистическая, а ныне Мустая Карима), Пушкинская (ныне Пушкина) и Малая Казанская (позже Интернациональная, а ныне Свердлова). Последнюю, не такую протяженную, как все остальные, но уютную и широкую облюбовали представители старинных уфимских родов: Глазыриных, Соловьевых, Тевкелевых. Разыскать их следы, проследить судьбу старинных особняков, некогда принадлежавших губернским купцам и дворянам, мы постарались на современной улице Свердлова…
В архивных документах, датированных 1877 годом, значится, что места, по которым мы решили прогуляться на этот раз, находились в 11 верстах от Уфы. В конце XIX века здесь было всего 12 дворов с населением 12 человек женского и 28 человек мужского пола. Однако время и пространство сжались сегодня настолько, что до Уфы можно добраться, минуя Дежневский путепровод, всего за несколько минут. Да, речь идет о Черниковке. И, в частности, о той ее части, которая всегда будет притягивать к себе взгляды, обнажать в памяти родные сердцу «совковые» привычки и традиции и воплощать собой тот неистребимый черниковский дух, до конца понять который не под силу жителю Центра. За первоначальную точку нашей ретропрогулки мы решили взять кинотеатр «Победа». Мы пройдемся по улице Первомайской до Дворца культуры машиностроителей.
Застройка черниковской улицы Кольцевой в районе, ограниченном улицами Конституции и Ульяновых, началась в начале 50-х годов уже минувшего XX столетия. Весь этот архитектурный ансамбль создан по замыслу московских и ленинградских зодчих в стиле ампир. Его отличительная черта - обилие капителей, карнизов, колонн, арочных окон, балюстрад на крышах и прочих излишеств. Интересно, что по всей стране в этот период боролись с подобными архитектурными «выкриками». Строителей призывали к скромности, сдержанности. Подобных массовых застроек послевоенного периода в едином архитектурном стиле в Уфе больше нет нигде.
Одна из старейших улиц Уфы с богатейшей историей - улица Чернышевского - появилась на карте города задолго до революции. Изначально она носила название Кузнецкой (видимо, из-за обилия в этих местах кузнецких мастерских и лавок). Позже она была Калмацкой и Большой Уфимской. На плане города 1925 года улица прописана как Чернышевская. Сегодня она проходит параллельно улице Коммунистической от Нижегородки до самой Старой Уфы. С каждым годом облик улицы Чернышевского меняется: исчезают старинные кирпичные особняки и деревянные дома коренных уфимцев, появляются новомодные торговые центры и парковки. Метаморфозы эти обратно пропорциональны друг другу: чем более осовременивается исторический центр Уфы, тем меньше здесь людей, которые еще хранят в семейных альбомах фотографии деревянных мостовых, а в памяти - тихие будни своей любимой улицы. Мы поспешили разыскать этих людей, заглянуть в окна милых сердцу уфимских особняков, разглядеть, наконец, за
стеклянно-бетонными конструкциями дух уфимской старины…
Время беспощадно не только к людям, но и к целым городам. Оно вносит коррективы, не всегда положительные, в облик и нашей столицы. Яркий пример тому - одна из старейших улиц Уфы - Гоголя. С каждым годом все меньше на ней старинных деревянных особняков с их резными наличниками и слуховыми окнами, изразцовыми печами и уникальной лепниной на потолках. Уходят из жизни те, кто еще помнит и может поведать о купеческих семьях, еврейском квартале, гипсовом памятнике Гоголя и многих других канувших в Лету особенностях этой улицы в центре Уфы. Мы решились остановить время, определить историческую константу, запечатлев на улице Гоголя день вчерашний и сегодняшний. И вот что у нас получилось…
Район Уфы, по которому мы решили прогуляться на этот раз, знает почти каждый совершеннолетний житель республики мужского пола. На пересечении улиц Владивостокской и Революционной с 1918 года находится Центральный сборный пункт Республики Башкортостан. Этот знаковый объект постепенно модернизировался. Так, в 1964 году была построена еще одна казарма. В то время кормили призывников в столовой, располагавшейся около Сельхозинститута. Медпункт работал на втором этаже казармы.
По судьбам жителей этих улиц, чуть более полвека назад носивших имена двух вождей отечественного пролетариата - Ленина (современная улица Ульяновых) и Сталина (ныне Первомайская), можно, словно по книге, читать историю всей Черниковки. Интеллигенция, рабочий народ, заводская верхушка, спецпоселенцы - на контрастах характеров росла и закалялась северная часть современной Уфы. И есть что-то «стальное» в голосах моих собеседников - уже пожилых людей, которые все еще носят фетровые шляпы, любят фильмы Росселини и время от времени вспоминают, как летними вечерами выбивали каблуками такты чарльстона в парке за кинотеатром «Победа»…
- Мы бегали в кинотеатр Дома крестьянина почти каждый день после школы, - вспоминает Марат Абдулхакович Кидрячев, всю жизнь проживший в доме №41 по улице Карла Маркса. - Здесь показывали старые ленты. Билет стоил 20 копеек, а в стоящей неподалеку «Родине» самые дорогие места - с 4-го ряда и дальше - обходились в 50 копеек, «партер» (1-3 ряд) - 30 копеек.
А хорошо, братцы, летом! Проснёшься в начале июля часов этак в пять, выглянешь в раскрытое окошко, а там…
И без того чуть ли не белая ночь начинает испаряться под напором красок рождающегося дня. Уставшие от дневного пекла спят и видят сны не только тургеневские девушки, но и неутомимые обладательницы оранжевых жилетов. Мне же спать не хочется, «цифровик» на шею и - в путь.
| |
|
НАШ ПОДПИСЧИК - ВСЯ СТРАНА Сообщите об этом своим иногородним друзьям и знакомым. Подробнее... Все права на сайт принадлежат: МБУ Уфа-Ведомости |
|